Медовая ловушка

Полицейские продолжали палить во все стороны, как будто им приказали снести здание до основания. Рольник выскочил, оценил обстановку, что-то прорычал Фрицу и опять исчез в конференц-зале. Фриц равнодушно швырнул в фойе одну за другой две гранаты. Свет погас, и в головах полицейских наконец-то прояснилось. Прекратилась бессмысленная пальба. Полиция вступила в переговоры.

Один из нефтяных министров, врач по профессии, наскоро осмотрел Гюнтера. Рольник спросил, сможет ли Гюнтер уйти из здания на своих ногах.

- Нет, - твердо ответил министр. - Ему нужна операция, и как можно скорее. Пока что не давайте ему ни есть, ни пить.

Рольник приказал Гюнтеру сидеть в конференц-зале и охранять заложников. Но теперь живот стал болеть. Гюнтер начал слабеть, его мучила ужасная жажда. Когда он почти потерял сознание, Рольник забрал у него бумажник и оружие, сказал:

-Иди.

Гюнтер, покачиваясь, вышел в фойе. Там совершенно открыто стояли полицейские, как будто ожидая, чтобы их кто-нибудь пристрелил. Полицейский офицер спросил его, не заложник ли он. Гюнтер помотал головой. Сел прямо на пол, натянул пиджак на голову и перестал отвечать на вопросы.

Он еще увидел, что несут носилки, и окончательно вырубился. Во время рентгеновского обследования он на короткое время пришел в себя. Какие-то типы снимали с него отпечатки пальцев, а он не давался.

Сначала врачи с ним что-то делали, потом его опять стали фотографировать, а чтобы он при этом открыл глаза, они дергали трубки, которые отовсюду торчали из него. Это вызывало дикую боль.

Врачи связались с Рольником и сказали, что Гюнтер не переживет перелета, поэтому они не дают согласия на его транспортировку. Потом с Рольником связался командующий христианской милицией Ливана Башир Амин и дал ему честное слово, что как только Гюнтер будет транспортабелен, то он сможет беспрепятственно выехать в любую страну по собственному выбору.

Рольник не стал обсуждать это предложение и сказал Баширу, что требует доставить Гюнтера в самолет к моменту вылета. Живым или мертвым.

Это было правильное решение, решил Гюнтер впоследствии. В тюрьме он бы непременно загнулся.

Когда его привезли к самолету, он был скорее мертв, чем жив. Газеты писали, что Гюнтер не выживет. На самом деле через пять дней он поднялся на ноги, а еще через пять дней с него сняли швы.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Хайнц Риттген, новый начальник западногерманской контрразведки, был спокойным и жестким человеком. Он потратил немало сил на то, чтобы уменьшить масштаб ущерба, нанесенного бегством его предшественника Вилли Кайзера.

Риттген пригласил к себе Кристину фон Хассель.

- У меня есть сведения, что этот знаменитый Гюнтер на самом деле остался в Ливане. Никуда они не улетели, а обосновались где-то в долине Бекаа. Вместе с Гюнтером находятся и известный нам Рольник, и Петра Вагнер. Можно предположить, что они готовятся к новой акции. Мне бы не хотелось, чтобы они повторили бейрутский налет у нас в стране.

Кристи слушала его очень внимательно, хотя читала те же материалы, что и Риттген. Она уже догадалась, что ей предстоит дорога в Бейрут.

- В том, что сейчас происходит в Бейруте, сам черт ногу сломит, поэтому будьте крайне осторожны, - сказал Риттген. - Но при таком многообразии интересов найдутся силы, которые захотят нам помочь отыскать людей из "Революционных ячеек".

Риттген прошелся по комнате и пояснил свою мысль:

- Подумайте о Башире Амине. Для него нападение террористов на министров, которые собрались в зоне его ответственности, - личное оскорбление. Он полон жажды мести и мечтает расквитаться со своими врагами - сирийцами и палестинцами. Возможно, он тот самый человек, который нам нужен. Наши интересы сходятся. Он хочет избавиться от тех, по кому плачут наши тюрьмы. Попробуйте установить с Ба-широм контакт.

Бейрут показался Кристине пустыней. После стольких лет гражданской войны люди предпочитали лишний раз не выходить на улицу. Только дети бесстрашно играли среди бетонных развалин. В этом городе винтовка рождала власть. А винтовок было много.

Война разорвала некогда процветавший Ливан на клочки, каждый из которых превратился в самостоятельное княжество под управлением какого-нибудь сильного человека, достаточно богатого и решительного для того, чтобы обзавестись собственной армией.

Кристина поселилась в сравнительно тихом отеле "Александр", где останавливались европейцы и богатые провинциальные ливанцы, приезжавшие в столицу по делам.

Кристина приехала в Бейрут с корреспондентским удостоверением немецкого радио. Она попросила организовать ей интервью с Баширом Амином, и это оказалось не трудной задачей. Вниманием иностранных корреспондентов в Ливане дорожили все.

Окольным путем она отправила письмо Конни. Через три дня услышала зашифрованный ответ по радио: Конни желал ей успеха, счастливого пути и просил быть поосторожнее. Кристи была счастлива. Она жила ожиданием скорой встречи.