Медовый месяц

Результаты были малоутешительными. В записной книжке Ноукса среди других записей он обнаружил список еженедельных платежей по пять шиллингов. Вверху была пометка «Д.С». Это еще раз подтвердило правдивость истории Джо, хотя никаких подтверждений, собственно, уже и не требовалось. С другой стороны, это породило новое подозрение: откровенность Селлона была вынужденной. Он мог догадываться, что в бумагах Ноукса инспектор найдет подобный документ, и только поэтому сам во всем признался. На это Питер резонно возразил, что, если Джо — убийца, первым делом он бросился бы на поиски злополучного документа. Кирку пришлось удовольствоваться этим слабым утешением.

В бумагах не обнаружили доказательств, что Ноукс шантажировал кого-то еще, зато стало понятно, что дела его шли даже хуже, чем предполагалось. Нашли также интересную папку с вырезками из газет. Ноукс собирал объявления о продаже дешевых коттеджей на западном побережье Шотландии, куда, как известно, бегут от долгов. Подозрения Кирка, что Ноукс был «законченный обманщик и подлец», окончательно подтвердились. Но, к сожалению, в данном случае под сомнением была не его порядочность.

Миссис Руддл ничем не помогла. Она слышала, как Ноукс закрыл окно, а Селлон направился к передней двери. Подумав, что шоу закончено, она поспешила домой. Ей показалось, что в двери еще некоторое время стучали, и она тогда подумала: «Он еще не потерял надежду». Когда ее спросили, не слышала ли она, из-за чего возникла ссора, миссис Руддл сказала, что точно не знает, но думает (со злорадной усмешкой), что об этом «лучше расскажет сам Селлон», что он «частенько захаживал к мистеру Ноуксу», и, если уж Кирку так важно знать, скорее всего он «пытался занять деньги, но Ноукс наотрез отказался дать ему в долг. Миссис Селлон всегда была транжиркой, все об этом говорят. Кирк хотел было спросить, раз она знала, что Ноукс исчез сразу после такой бурной ссоры, почему не поинтересовалась, где он. Но вопрос застрял у него в горле. Ему пришлось бы объяснять, что под подозрением находится офицер полиции. Пока не было прямых улик, он решил лучше об этом помалкивать. Теперь Кирку предстояла нелегкая обязанность допросить обоих Селлонов, и, видит Бог, он всячески оттягивал эту минуту. В самом мрачном расположении духа он отправился к следователю.

К этому времени мистер Пуффетт успел прочистить трубу на кухне, помог развести огонь, получил причитавшееся ему вознаграждение и ушел домой после бесчисленного множества благодарных поклонов и заверений в вечной преданности. Наконец, и мисс Твиттертон, заплаканная, но обласканная Харриет, была доставлена на машине в Пэгфорд. Ее велосипед также благополучно добрался вместе с ней на заднем сиденье «даймлера». Харриет помахала ей на прощание и вернулась в гостиную, где ее лорд и господин, сидя в грустном одиночестве, строил на столе карточный домик, доставая засаленные карты из потрепанной пачки, взявшейся неизвестно из какого хлама.

— Ну, наконец-то, — улыбнулась Харриет. — Все ушли. И мы теперь одни.

— Слава Богу, — все так же грустно ответил Питер.

— Да, я уже не могла больше этого выносить! А ты?

— Я тоже не мог… Я и сейчас этого не выношу.

Это прозвучало не грубо, скорее как-то устало и безнадежно.

— И я, — вздохнула Харриет.

Он не ответил, сосредоточившись на непослушной карте, то и дело соскальзывавшей с шаткой конструкции. Некоторое время она молча смотрела на него, потом подумала, что ему лучше сейчас побыть одному, и пошла наверх искать перо и бумагу. Самое время написать несколько строк старой графине.

Проходя мимо спальни Питера, она увидела, что там поработали на славу. На окнах висели шторы, на полу постелен ковер, на кровати — старинное тонкое покрывало ручной работы. Она несколько секунд постояла, думая, что бы все это могло значить. В ее собственной комнате волшебным образом исчезли все следы краткого пребывания мисс Твиттертон. Перина взбита, подушки разложены по местам, грелку внесли, на туалетном столике стройными рядами раскалены разнообразные баночки и бутылочки. Ящички и дверцы, которые выдвинул и раскрыл Кирк, заняли положенные им места. На подоконнике стоял огромный букет хризантем. Заботливая рука Бантера стерла малейшие воспоминания об ужасном происшествии и последовавшем за ним обыске. Она нашла то, что искала, и спустилась вниз. Карточный домик вырос до шестого этажа. Питер, обернувшись на звук ее шагов, неловко взмахнул рукой, и эфемерное строение рассыпалось. Он что-то пробормотал и упрямо начал его восстанавливать.