Медсестра

— Жаль, что мы не поняли друг друга, — нагло усмехнулся татарин и вышел из кухни. — Хотя я пришел и с одной важной весточкой!

— Пошел вон! — выкрикнул Лакомб.

Хасан хотел рассказать хозяину о том, что за их квартирой кто-то наблюдает в бинокль из дома напротив. Неплохо было бы проверить, что за любопытный там объявился, но босс повел себя по-свински, а с таким самоуверенным нравом Филипп долго на плаву не продержится. И не такие упрямые ломали себе шею. Хотя, может быть, в Париже и принято вести дела столь неосмотрительно, однако при всех высоких покровителях, именами которых любил щегольнуть хозяин, все же стоило бы себя укоротить.

Алена с трудом, медленно, но приходила в себя. Все тело так пропиталось едкой химией таблеток, что даже от капель пота исходил неестественно-ядовитый запах. Девушки, видя ее муки, не донимали болтовней, заходили навестить, и каждая приносила что-нибудь

вкусненькое: сладости, фрукты и соки. Кэти, расщедрившись, подарила ей карманный радиоприемник с наушниками, сообщив, что эта радиокозявка ловит даже pycские станции.

— Жаль, что не получилось с побегом! Хасан поставил на замок новое сигнальное устройство, он мне сам сказал. Стоит к замку притронуться, как включается сирена. А эта скотина просит три тысячи баксов.

У меня только полторы, а из наших никто не дает. Я их понимаю, они за эти деньги горбатятся. Такие вот у нас трудности, мадам Лакомб! — горестно вздохнула она и, задумавшись, проговорила: — Есть один способ их обойти...

— Какой? — поинтересовалась Алена.

— Удавить Хасана, — рассмеялась она.

К важным гостям, приходившим по вечерам, Алена еще не выходила, но Филипп, зашедший ее навестить после ухода врача, объявил, что дает ей еще два дня для окончательного выздоровления, а потом ей придется отработать то, что она ему задолжала.

— И много я тебе должна?

— Много! — Он скривил тонкие губы. — Так что придется покрутить задом под клиентами!

— Я этого делать не буду, — помедлив, ответила она.

— Будешь. Или отправишься туда, откуда я тебя вытащил!

Ни один мускул не дрогнул на лице Алены, и Филиппа поразила ее выдержка. Она несколько секунд бесстрастно смотрела на него, потом отвернулась лицом к стене.

— Подумай, подружка! Я даю тебе два дня!

Он дошел уже до двери, но неожиданно вернулся.

— И запомни: никаких уговоров я вести не стану! Ты мне и без того надоела! Видеть тебя, мразь, не могу! — прорычал Филипп. — А спас я тебя лишь

потому, что слишком легко ты хотела от меня отделаться! Сначала все отработаешь до сантима! Все, что я потерял из-за тебя, шлюха! И будешь очень стараться! А я еще подумаю, дарить тебе после этого жизнь или нет! Не воспользуешься этим шансом — твое дело. Значит, исчезнешь. Пойдешь на корм тем же крысам, от которых я тебя спас! А они, я уверен, только тебя и поджидают! Вот уж радость-то я им доставлю!

Алена снова повернулась к стене. Ее вдруг затрясло в ознобе, и несколько слезинок скатились по щеке. Лакомб не упомянул о ее дочери, а значит, угрозы всерьез. Вспомнилась Катюшка, по которой страшно истосковалась, и сухой комок встал в горле, перед внутренним взором поплыли тихие Мытищи, вынырнула, подкрашивая губы, матершинница Варька, которая бы горевала в ее положении только об одном, что всего по сотне баксов с хвостиком в месяц выходит, а не по триста. Вот бы с кем Алена сейчас поменялась судьбами. Как говорят, не глядя.

Она попыталась подсчитать, сколько же дней прошло с момента ее похищения в Овере: десять, двенадцать? Не больше. А кажется, целая вечность, которая разделила ее пополам. Та, заонежская, мытищинская, ее душа трепыхалась уже, как сухой листок на осенней ветке, готовая отлететь в любой миг, потому что народилась новая, к которой придется еще привыкать и с которой жить дальше. Только сколько вот? День, два, неделю?

Что-то подсказывало: Виктор рядом и ждет лишь случая, чтобы ее выручить. Очень хотелось в это верить. Конечно, Алена могла и ошибаться, но чувствовала: он где-то здесь, неподалеку, стоит лишь руку протянуть. А потому надо держаться и накапливать силы. Еще возможен побег, Кэти ей поможет. Мими может дать недостающие полторы тысячи. Под проценты Взамен получит три. Тот новенький «пежо» в гараже стоит семь, четыре с половиной за него дадут сразу же. Вот и расплатится. Выход найдется. Она верит,найдется. Алена успокоилась и заснула.

Перед уходом Филипп призвал к себе Хасана.

— Ладно, не будем собачиться! — примирительно проговорил Лакомб, стараясь на него не смотреть. — Нам еще полгода вместе работать, так что лучше без обид! Нового врача я найду. Жан мой старый друг, стучать не побежит, я гарантирую. А о какой весточке ты говорил?

— Вчера кто-то наблюдал из бинокля за нашими окнами. Бинокль мощный. Я этого наблюдателя засек, он тут же спрятался. Дом напротив. Окна также на четвертом этаже. Неплохо бы узнать, что за любопытный там объявился.