Мегаполис мертвых. Книга вторая

– Ты нашла мне девку, рабыня? – обратилась она ко мне.

– У меня есть деньги, – я протянул ей сверток из купюр, отданных мне Эйлой.

– Отлично! – ответила орчиха, выхватила деньги и пошла в одну из камер, что назывались публичным домом. – Через час я жду тебя здесь. Пока можешь быть свободна.

Орра скрылась за грязной простыней, а бас, изображающий мужской голос, приветливо встретил ее там.

Что еще за врата ада? Что такого сделала Сенна, что эльфийка пошла на какое-то жестокое испытание ради нее? Почему вышибала так легко могла убить меня, а все другие убийства считались убийством без вызова? Потому что я сделал Сенну рабыней? Ни на один вопрос сейчас я не мог найти ответа.

Я медленно шел между камер и размышлял. Затылок Сенны уже напекали первые лучи солнца. Те, кто еще дышал свежим воздухом под открытым небом, сторонились меня, как прокаженной. В лучшем случае. В худшем – плевали, кидали чем-то вонючим и испускали целый ворох брани в мою сторону. Подойти к кому-то и спросить куда увели эльфийку было просто нереально.

Сейчас у меня оставалось два варианта. Броситься в покои королевы, чтобы начать искать способ вырваться на свободу или помочь эльфийке. Если бы у меня было больше времени, я бы возможно успел и то, и другое… Черт бы побрал это гребаное милосердие! После того как эльфийку увели прочь, я стал чувствовать странную связь с ней. Мне так и хотелось умереть самому, но спасти ее.

С этими мыслями я заторопился вниз по лестнице. Буквально за несколько минут оставшиеся заключенные, кроме обкуренных гоблинш и орчанок, забрались в свои камеры и засыпали. Ночная жизнь заканчивалась и начиналась дневная, куда более спокойная.

Я дошел до самого конца коридора на втором уровне и через разрушенную стену здания посмотрел наружу. С другой стороны нашего тюремного блока на улице пасли коз. Чуть дальше была плантация солнечных батарей, которые видимо давали электричество всей тюрьме, а на площадке с тренажерами, где я уже был сегодня, сейчас занималась спортом банда темнокожих женщин.

– Пс, – вдруг донеслось до меня.

Я оглянулся. Никого не было. Тогда я снова уставился на улицу в поисках того, кто даст мне ответы.

– Пс, – навязчивое привлечение внимание теперь не казалось мне иллюзией. Я осмотрелся еще раз.

– Я тут, – послышался голос прямо из-под ног.

Я опустил взгляд и сквозь решетку в полу, кажется, увидел чьи-то глаза. Я посмотрел, чтобы за мной никто не наблюдал, встал на колени и спросил:

– Ты кто?

– Я тоже рабыня, – признались испуганные глаза.

– Что ты там делаешь?

– Прячусь. Я очень рада, что наконец-то появился кто-то, кто составит мне компанию. Мне в Адском Убежище ужасно скучно! Я ни с кем не говорила уже много лет.

Кажется эта рабыня уже давно в моей шкуре. Можно быть с ней откровенным и ничего не бояться. Ее все равно никто не будет слушать.

– Кто такие эти рабыни? – спросил я.

Из канализации какое-то время не было ответа, словно она подозрительно задумалась.

– Ты что? Только вчера родилась?

– Мне отшибло память в последнем бою. Говори, иначе я пошла. У меня нет времени на объяснения.

– Хорошо. Хорошо, – большие желтые глаза смотрели на меня сквозь решетку и еще больше испугались. – Если в Адском Убежище ты вызвала кого-то на поединок, а потом сдалась, то становишься рабыней. С тобой не будут разговаривать, тебя будут использовать как подстилку, вытирать ноги и унижать. В общем, все, что ты когда-либо видела в своих страшных снах, окажется явью. Поэтому многие выбирают смерть.

Кажется теперь я стал различать силуэт гоблинской морды, а сухие седые волосы пролазили сквозь решетку. Рабыня продолжала:

– Я долгие годы живу в канализации тюрьмы и уже сбилась со счета сколько времени прошло. Одиночество оказалось не на много лучше всех унижений, которые мне приходилось терпеть. Но если сейчас я вновь появлюсь, мне откроют адские врата… Вот я и подумала, что теперь мы могли бы забиться в каком-нибудь закутке и жить вместе. Мне так нравится разговаривать с тобой.

Да, похоже седая гоблинша совсем сошла с ума. Но один сумасшедший союзник, лучше полного отсутствия оных.

– А что такое адские врата?

– О-о-о… – гоблинша схватилась за голову. – Адские врата – это самая суровая казнь, которая только существует…

– Подробнее. И быстрее. У меня мало времени.

– Смертнику раздвигают руки и ноги, а затем фиксируют их так, чтобы он не мог пошевелиться. Палач разрезает вдоль грудную клетку жертвы и раздвигает ей ребра. Главная цель – сделать так, чтобы смертник не умер прежде, чем увидит свое сердце в руках у убийцы.

Скверно. Я не смогу смотреть, как эльфийка умирает такой смертью. Надо что-то придумать.

– У тебя есть место, где я смогу укрыться?

– Конечно, конечно! Сейчас тебе нужно спуститься… – начала гоблинша.

– Нет, ты не поняла, – перебил я ее. – Не прямо сейчас. И, ты же понимаешь, что орчанка в несколько раз крупнее тебя, не сможет лазить по канализации словно крыса.

– Конечно! – согласилась гоблинша. – Ты большая девочка, но и для тебя найдется место в моих хоромах.