Механический Зверь. Часть 6, Тот, кто сражается с чудовищами (СИ)

Теперь об условиях. В день зимнего солнцестояния я буду ждать в Сайркине, в городе Брайм, вас всех. Каждого правителя, обладающего на Люпсе хоть крошечным участком территорий. Можете брать своих лучших магов, можете приводить любых чудовищ, можете окружать город и всю страну хоть миллионными армиями, мне все равно. Мне не нужны деньги, драгоценности, магические артефакты, земли, титулы и обещания. Того монарха, которого не будет в Брайме в назначенный срок, еще через месяц не будет в живых.

Напоследок скажу, что меня самого не интересует власть, я не собираюсь отбирать у вас ваши регалии. Я лишь хочу поговорить о том, как и в каком направлении стоит двигаться Люпсу. Я даже буду готов выслушать любые конструктивные предложения и если мы придем к соглашению, вполне возможно, жизни ваши и ваших подданных в скором будущем станут лучше. Однако, я подчеркиваю в третий и последний раз: не вы решаете, а я

”.

***

Куратор, хранитель, страж, повелитель, мастер, бог… названия можно подбирать еще очень долго. Одним словом, главным в мире Люпса была сущность, именуемая Небесным Монархом, или же просто Монархом.

Монарх не создал эту планету, не имел никакого отношения к появлению на ней жизни, к рождению первого человека или тирея, даже появление цивилизаций двух этих столь похожих и одновременно столь различных рас прошло без какого-либо участия с его стороны. Впервые он по-настоящему обратил свой взор на Яссанию, так назывался континент рыболюдей, и Люпс, когда сперва на первом, вернее в его прибрежных водах, а потом и на втором появилась магия. случилось это, если верить текущему календарю, три тысячи шестьсот девяносто лет назад, хотя на самом деле примерно на сто лет раньше.

И дело было не в том, что Монарх не был заинтересован в не знающих магии разумных, совсем наоборот. Просто без главного, самого первого навыка, который необходим для вообще любой магии – умению обращаться к своей душе, к своему внутреннему Я, Монарх был бессилен как-то повлиять на человека.

Однако, установив связь с человеческими душами, бросать ее он уже не собирался. Монарх не был похож на богов земных религий, насылающих на людей потопы, карающих молниями или и вовсе в открытую разгуливающих среди простых смертных. Даже получив возможность как-то взаимодействовать с человечеством, он остался очень ограничен в своих возможностях. Не мог сам творить магию и не мог просвещать людей, хотя знал такое, что не снилось и современным чародеям. Также он не мог напрямую сообщать людям свою волю, но при этом в арсенале Монарха все равно было средство невероятной силы. Человеческое честолюбие.

Совращая людей с уже избранного ими пути, усиливая в них жажду славы, почета и власти, Монарх постепенно и методично добивался того, чтобы люди, даже не видя от него никаких особенных чудес начинали верить в него и поклоняться ему с фанатичностью, о которой обычные человеческие вожди могли лишь мечтать. Рождались и умирали страны, культы, религии, проходили века и тысячелетия, а Монарх продолжал неспешно плести свою сеть на обоих континентах. Его стараниями началась едва ли не половина войн, с его подачи свергались правители, разрушались храмы, предавались друзья и близкие. Количество жизней, оборвавшихся по его вине, невозможно было сосчитать ни одному историку.

Однако даже не это было его целью. Главным, для чего Монарх больше трех с половиной тысяч лет собирал вокруг своей личности невидимый для непосвященных, но невероятный по размаху культ, была подготовка к финальному аккорду всего этого мира. Моменту, когда, под штандартами чудовища в человеческом обличье, кого земная религия не без оснований назвала бы Антихристом и Дьяволом, вся эта армия фанатиков отправила бы весь Люпс, всю Яссанию, всю эту планету прямой дорогой в ад.

И ни один живой человек или тирей, ни одна душа даже не подозревала, как близко их мир подошел к краю пропасти в какой-то момент.

Но катастрофы не произошло. Антихрист не родился. И даже больше: тот, кто должен был им стать, теперь прилагал немало усилий к тому, чтобы вся работа Монарха полетела коту под хвост.