Механический зверь. Маленький изобретатель (СИ)

Комнату под шестым кристаллом оценки занимал никто иной, как Павос Эраль, за последние пять лет сменивший синюю мантию представителя содружества магии на обычный городской костюм. В принципе, его и не должно было быть в здании, но неделя проверки магии — период всегда крайне напряженный и требуются все свободные руки и души. А потому, когда Павос предложил свои услуги, его встретили с распростертыми объятьями, тем более он был, фактически, своим человеком.

А дальше дело было за людьми куда более высокого положения — сделать так, чтобы мужчину определили на нужный кристалл и в нужную смену.

— В чем дело!? Почему их пропускают без очереди? — конечно, всегда будут возмущающиеся. Да и не удивительно: когда ты стоишь не первый час и все еще лишь в середине очереди, а кто-то, только появившись, сразу получает желаемое — волей-неволей взыграют эмоции.

Однако вид инвалидного кресла сразу завязывал в узел большинство злых языков. Лаз в последние месяцы очень старался обходиться без него и пользоваться только костылями, но для большей убедительности пришлось прибегнуть к этому способу.

Четверо Морфеев протискивались сквозь толпу, им надо было подойти к кристаллу в строго определенное время с точностью до нескольких минут, так что задержки были недопустимы. Фелиция держалась отлично, а вот Санктус нервничал, потел и то и дело смотрел на часы. Лани вежливо улыбалась оставляемым позади аристократам, ни о чем не подозревая и волнуясь только за то, что они ведут себя не очень вежливо, а Лаз… Лаз старался подавить желание вскочить с коляски и броситься бегом к измерительному камню. Ну, попытаться броситься.

Однако, как это всегда бывает, нашелся человек, для которого ребенок в инвалидном кресле не был достаточным аргументом. Высокий и плечистый, одетый в парадную мантию содружества магии, которая своей мешковатостью только увеличивала его ширину, он пытался показать всем свое превосходство по методу индюков: кто больше, тот и прав.

— Срать я хотел, — его бас разлетался над толпой, заставляя женщин морщиться и затыкать детям уши. — Срать я хотел на вас и вашего спиногрыза! Вы кто вообще такие, чтобы лезть передо мной!? — В принципе, у него были права выступать: его статус, как профессионального чародея, был намного выше чем у Морфеев. И если бы дело было только в болезни Лаза, никто бы не стал с ним бодаться из-за одного места в очереди. Однако на кону было нечто куда большее, так что индюк наткнулся не на тех противников.

— Уважаемый, я настоятельно прошу нас пропустить, — в абсолютно спокойном голосе Фелиции было столько металла, что можно было ощутить его острое прикосновение к коже. Санктус, до этого бледный и немного рассеянный, резко преобразился, встав рядом со своей женой с каменным выражением на лице. Даже Лани посерьезнела и насупилась, позабыв о правилах хорошего тона.

Вокруг спорящих резко образовалась сфера полной тишины. Маг, явно не ожидавший такого сопротивления, шевелил извилинами, пытаясь понять, стоит ли игра свеч, а семья Лаза просто молча ждала, понимая, что это лучшая тактика в данных обстоятельствах. Прошло пять секунд, десять, а потом произошло то, чего никто не ожидал. Индюк резко отскочил в сторону, немного побледнев лицом и вежливо поклонился, пропуская Морфеев вперед.

Легко кивнув оторопевшему мужчине, Фелиция покатила коляску дальше, тихо недоумевая, что стало причиной такого поведения. В голове женщины крутилось много вариантов, но ни один из них даже близко не соответствовал истине. Исход этого краткого поединка на самом деле решил тот, о ком все позабыли.

Конечно, Лаз не знал о плане “взрослых”, но в то же время не мог не понимать: что-то определенно готовится в связи с его тестом. А глядя на родителей становилось ясно: дело очень серьезное и на кону очень многое. Конечно, его собственная мечта об обучении магии была очень важна, но старания других людей ради него были во сто крат важнее. Три тени уже почти не ощущались за спиной — теперь все их помыслы были его собственными. Граница почти исчезла, Лаз хотел прожить жизнь достойно не ради кого-то, а потому, что это было правильно для него лично. Но достойная жизнь ни в коей мере не означает, что ты должен быть со всеми вежливым и обходительным.

И вставший перед ними индюк тем более не стоил уважительного к нему отношения. Именно так в его понимании выглядел недостойный человек — существо худшее, чем животное. Со своим высокомерием и напыщенностью, он вызывал у Лаза лишь одно чувство. Гнев.

Это и увидел индюк в глазах шестилетнего паренька. Нет, не сказать, чтобы этот человек со своим характером обнаруживал такие эмоции у своего оппонента впервые. Вот только создаваемый возрастом диссонанс был по-настоящему шокирующим. Словно котенок, издавший тигриный рык, маленький мальчик в инвалидном кресле заставил разум бывалого мага сотрясаться от недопустимых противоречий.

Больше их никто не останавливал.

— Зверь, твоя сущность в нем сильнее всех прочих. Ты точно не мог схитрить при передаче своих сил? Все-таки девчонка была твоей!