Механики. Часть 51-60

— Гора эта, про которую ты говорил.

— Мы около неё.

— Может вы с другой стороны?

— Направление?

— Гля, пацаны, олень, – послышался полностью обалдевший голос Упыря, – и волки.

Про Апреля я тут же забыл. Резко разворачиваюсь и вижу, что из леса, метрах в двухстах от нас, выбежал здоровенный олень, за ним гнались три волка, позади ещё с пяток.

— Еда, – тут же сообразил Слива, – оленя – себе, волков – валим.

— Апрель, погоди, мы тут ужин увидели, – скороговоркой произнёс я.

— Какой ужин?

— Волки оленя гонят, ща постреляем немного, слушайте выстрелы, – я отпустил кнопку на рации и почти что крикнул пацанам, – чего вы стоите, валите их всех. Малыш, вали оленя, Большой, Вань, волки на вас, из дробовиков не достанем, далеко.

Сказано – сделано. Большой и Иван тут же встали на колено, передёрнули затвор и прицелились.

Малыш выстрелил первым, попал в оленя с первого же выстрела, всадил ему куда-то в район задницы. Бедного оленя аж развернуло и подкинуло в воздухе. Прости дружище, но мы есть хотим. Большой и Иван в две короткие очереди положили двух волков, грохнули ещё одного, остальные развернулись и резко свалили в лес, добивать их не стали.

Вот нам повезло так повезло! А я уже всю голову сломал, что мы есть будем. А тут вон, еда сама к нам прибежала, как тогда кабан около шахты в лесу. Мы же на боевую операцию шли, внутрь этой горы, будь она неладна! Боеприпасов и оружия с собой – завались, еды нет вообще никакой.

— Слышим вас, – радостно прокричала рация голосом Апреля, – Клёпу и Страйка мы уже встретили, так что они с нами.

Тут же последовали два выстрела, кажется из-за вон тех больших камней, полностью покрытых снегом, кстати, снег ещё сильнее пошёл, хорошо хоть сейчас светло, и ветра нет. А то так нарвались бы на этих волков. Ну олень, спасался от волков, выбежал из леса, думал на поле, на котором мы сейчас остановились, снег глубже, и он от волков с их короткими лапами оторвётся, но нас он не заметил.

— Нас слышите? – спросил Апрель.

— Да, идём к вам, – тут же ответил я, – разжигайте там чего-нибудь, холодно.

— Ща всё будет, – ответил Апрель.

— Берём оленя и прём, – тут же сказал я ребятам, и первым припустил в сторону нашей еды.

— Хренасе, животина! – выдал Слива, едва мы подбежали к убитому животному.

Олень и, правда, был крупным, килограмм триста, точно. Рога вон, пипец, какие здоровые.

— Ну ты, Малыш, и дал! – довольно произнёс Слива, попытавшись за рога хоть немного пошевелить тушу.

Ага, фигушки, он только его голову от земли и смог оторвать.

— Гы, – выдал Малыш, наблюдая за потугами Сливы.

— Берите его, – хмыкнул я, следя за лесом и стряхивая со своих волос снег.

Прям снегопад, я, кажется, в лесу видел, как что-то мелькнуло, то ли волки эти, то ли ещё что-то, не знаю, короче. Те три убитых волка вон лежат недалеко. Эх, шкуры-то какие… Но снимать и обрабатывать их некогда, придётся тут бросить.

Выстрел Малыша действительно попал оленю в задницу, почти оторвав ему левую ногу. Ну и убойная же штука, это его ружьё. Мне показалось, что олень умер или от болевого шока, или от кровопотери. Он, пока мы к нему бежали, успел как-то проползти метра полтора. Падающий снег конечно уже засыпал его кровь, но след ещё немного виден.

Малыш взял оленя за передние копыта и, как плуг поволок его за собой, ружьё отдал мне. Ну и дури же в нём!

— Пацаны! – услышали мы громкий крик.

Чуть дальше, на одном из больших валунов мы увидели машущего руками человека.

— Котлетос, – довольно произнёс Упырь.

Чуть ниже был Мамуля, смотрит за окрестностями, молодец, мало ли. Тут же ветер донёс до нас слабенький запах дыма, стало вообще хорошо. Ну как, хорошо – от осознания того, что мы сейчас наконец-то усядемся около костра. Замёрзли все, пипец, уши и ноги особенно, у нас же лёгкая одежда.

— Малыш, давай мы, – пробасил Иван.

— Гы, – с благодарностью кивнул тот.

Иван и Большой, отдав свои пулемёты, так же взялись за передние копыта, плюс ещё в рога вцепились и поволоки тушу по глубокому снегу.

А снег-то уже выше колен, можно сказать, по пояс. Я и Слива идём первыми, протаптываем им дорожку, следом Маленький, потом Большой и Ваня волокут нашу еду, Малыш и Упырь прикрывает, так и меняемся. Снег лупит так, что аж щуриться приходится, давненько я под таким снегопадом не был. Можно сказать, что наши следы прям на глазах заметает, и кровавый след от оленя исчезает за десять секунд.

— Здорово, пацаны, – радостно, чуть ли не хором заорали Мамуля и Одуван, – пошли греться.

— О, хавчик, – увидав тушу, обрадовался Мамуля, – ща пожарим мяска!

Да уж и погреться, и пожрать щас точно не мешает. Мне казалось, что я так никогда не мёрз. Даже когда мы ехали через пургу на Чероки без стёкол, ну, когда сначала, типа с мартышками этими говорящими бились, а потом с ними скорешились. Прём дальше, вон уже виднеются дома.

— Чуть-чуть осталось, мужики, – подбадривает нас Мамуля, заодно забирая один пулемёт у Малыша, и его ружьё у меня.