Мельничиха из Тихого Омута 2

— На страшную сказку, — поправила я её. — Но теперь ей конец. Страшной сказке. Вы сразу выдали себя. Тем, что знали, что Эдит — не колдунья. И в отличие от деревенских девчонок, которые мечтали только о женихах, вы мечтали совсем о другом. О богатстве, которое приносят чёрные курочки.

— Какие курочки?! — подал голос Квакмайер, но Рейвен шикнул на него.

— Вы ведь были любовницей Бриско, — продолжала я. — Возвели его на пьедестал, считали великим колдуном, мечтали, как будете великой рядом с ней, а ему не нужно было богатство. Он хотел женщин. Как петух в курятнике, верно? А вы ревновали его к жене, к другим ученицам… К Модести, в частности. Как вы узнали, что он выбрал её? Догадались по взглядам? Или Бриско проговорился?

— Она сама мне рассказала, — с улыбкой ответила Сюзетт. — Эта маленькая дурочка сама мне похвасталась. Придёт демон, всему научит. Демон! — она усмехнулась. — Бриско умел рассказывать сказки.

— И сказки, и песни пел… — подхватила я её слова, — про чёрных курочек. Которые не давали вам покоя. Бриско думал, что предусмотрел всё — и облик жены принимал, чтобы его не обвинили в колдовстве, если всё раскроется, и обучал девиц в образе пташек… А вот силу ненависти отвергнутой женщины недооценил. За что и поплатился. Зря. Отвергнутая женщина способна на многое.

— Сью, что такое она говорит?.. — севшим голосом спросил Квакмайер, но дочь не взглянула на него.

— Вы поняли, что Бриско пользуется вами, секрет чёрной курочки доверять не желает, и решили, что мельник теперь бесполезен, — я горячилась, а Сюзетт оставалась абсолютно спокойной, только её широковатый рот кривился в усмешке. — Вы подчинили кузнеца, угостив его наговорённым яблочком, подговорила его убить Бриско — злодейского колдуна. Вы показали Шолдону, как Бриско общается с моргелютами. Кузнец отлил серебряную пулю и застрелил мельника в одну из таких ночных бесед. Избавившись от Бриско, а потом и от убийцы, вы подолжили искать черную курочку, которая несет золотые яйца. Но никак не могли её найти. Нет в Тихом Омуте чёрных кур — вот огорчение! Тогда вы в бешенстве убиваете всех кур на мельнице, а потом начинаете мучить Эдит, чтобы она открыла вам, где прячется чёрная курочка. Со стороны могло показаться, что вы оберегали меня от опасных людей, — продолжала я. — Но на самом деле вы оберегали свою тайну. Не хотели делиться колдовским богатством ни с кем. Расправились с Римсби, который слишком громко говорил о черной курочке, с Димаком, который слишком много знал и пытался вас шантажировать. А потом попытались избавиться от мастеров, с которыми придумали аферу, как обанкротить тупую мельничиху и вынудить её воспользоваться колдовством, чтобы разжиться денежками.

— И ведь у меня почти получилось, — Сюзетт села на табуретку, с любопытством разглядывая меня.

— Не получилось, — перебила я её. — Потому что Эдит ничего не знала. Как и вы не знали, что чёрная курочка — это не птица, а книга колдовских заклинаний.

Вот тут маска невозмутимости сползла с лица девицы.

— Книга?! — прошептала она, облизнувшись. — Так это книга? И где она? Вы её нашли?

— Нашли. И я её благополучно сожгла. Всю, до последнего листочка.

Несколько секунд дочь лавочника буравила меня взглядом, а потом прошипела:

— Идиотка! Зачем?! Ты могла бы сама ею пользоваться!

— Зачем? — вернула я ей её же вопрос. — Чтобы обманывать других? Чтобы лгать самой себе, делая глаза ярче, а губы пухлее? Или чтобы сидеть на золотых яйцах в окружении чёрных кур?

Сюзетт мне не ответила. Она нахмурилась и поджала губы, что-то обдумывая.

— Одного я не пойму, — сказала я, и она раздраженно посмотрела на меня. — Как Бриско доверил тебе заклятье подчинения? Он не понимал, что это опасно?

— Он и не доверял, — Сюзетт Квакмайер широко улыбнулась, словно решила, что теперь делать. — Этот олух бормотал заклинания. Повторял, чтобы не забыть. Я запомнила.

— Умница ты наша, — похвалила я её. — Только знаешь, почему ты не получила книгу? Она шла к тем, кому не нужны были деньги. Поэтому досталась Бриско, а не тебе. Так что ты была в заведомом проигрыше. А сейчас окончательно проиграла.

— Ещё нет, — она поднялась с табуретки.

— Превратишься в птицу, — предупредила я, пока она не улетела голубкой, — имей в виду, что снаружи Рейвен расставил птицеловов. Поймают влёт, пташечка.

— Ой-ой, — передразнила она. — А крысоловов не поставили?

И там, где только что стояла нарядная девушка в переднике с оборками, осталась лишь груда одежды — платье, чепчик, фартук…

Серая мышь метнулась к отверстию подпола и исчезла там.

— Чёрт! — рявкнул Рейвен. — Так и знал, что говорить с ней — плохая идея! Ведь знал…

Он не договорил, потому что лавочник рухнул с лавки на пол в глубоком обмороке.

После оказания первой медицинской помощи потрясённому Квакмайеру, после бестолковой беготни по округе стало ясно, что ведьму мы упустили. И хоть Рейвен на обратном пути до мелницы утешал меня, обещая объявить Сюзетт Квакмайер в розыск, легче мне не стало.