Мелочи жизни

— Я ушла делать из Сорокина грамотного человека. Его родители все еще верят, что можно помочь уроками. Ему порка нужна, а не уроки.

— Мам, ну тогда духи и сумочку...

— Куда ты идешь? На свидание или по делу? И чтобы в одиннадцать, ровно в одиннадцать, дома была! — выходя из квартиры, приказала Маша.

— Возьми мой одеколон. Он, кажется, тоже французский, — пытаясь перевести строгости жены в шутку, с улыбкой проговорил Сергей.

Чмокнув Юлю в щеку, подмигнув ей, он громко захлопнул за собой дверь.

Уже спускаясь в лифте, укоризненно глядя на жену, Сергей добавил:

— Чего ты на нее напустилась?! У нас очень хорошая дочь, я- Взрослая совсем. И с профессией угадала — вон как интересуется...

— Кстати, я тут говорила с одним человеком, — неуверенно произнесла Маша. — Он обещал помочь ей с распределением. Мне это было не просто, но твоя жена, между прочим, все еще красивая женщина.

— Что я слышу?! Марь Петровна, опять накокетничали для семьи?

— Пока окончательно не превратилась в старуху... Мужчины все такие примитивные...

В квартире Кузнецовых продолжали происходить странные вещи.

Казалось бы, обычный телефонный звонок насмерть перепугал Сашу. Словно завороженный, он в ужасе уставился на воткнутый в розетку телефонный шнур.

Ведь он выдернул его собственными руками?!

— Можно трубку взять?! — раздался из спальни возмущенный Юлин голос.

Саша не реагировал.

— У тебя совесть есть?! Я же все запорю! — останавливая швейную машинку, закричала Юля.

Но звонок продолжал звенеть. Саша, словно он мог кого-то спугнуть, осторожно подкрадывался к вилке. На мгновение замер и... выдернул провод. Звонок наконец стих.

Когда в дверях спальни появилась Юля, Саша старательно закрывал собой розетку.

— Трудно было подойти?

— Я не успел.

— Ну да! У нас же дворец! Суток не хватит, чтобы все обойти.

— Я хромаю, между прочим. Я ногу подвернул. Мне вообще лучше не ходить!

Юля с сомнением посмотрела на брата и, ничего не сказав, отправилась обратно в спальню.

А Саша, в ту же секунду забывший про хромоту, уже нервно расхаживал по комнате. Подошел к мебельной стенке.

Открыл створку, залез в хрустальную вазочку. Достал оттуда четыре купюры — семейный бюджет. Покрутил в руках. И... положил в карман.

Еще немного походил по комнате. Снова подошел к «стенке». И, решившись, вернул деньги на место.

Юля дошила юбку и уже гладила ее, когда Саша заглянул в спальню.

— Гладишь... — невнятно произнес он, явно не зная, что сказать.

— Ты бы хоть поболеть за своих сходил, — не очень веря в подвернутую ногу, предложила Юля.

— Я же уже объяснил: не могу я ходить, больно мне, — насупился Саша и вдруг с надеждой в голосе добавил: — Юль, а может, ты тоже никуда сегодня не пойдешь, а? Может, ты со мной останешься?

Юля по-мальчишески присвистнула.

— Ну вот еще заявы!.. И с какой это такой творческой радости?

— Юль, останься... — жалобно заныл мальчик. — Ну я тебя очень прошу!

— Да чего это я вдруг буду оставаться?! Ты что?! Я же в дом моделей иду!

— Ну Юль...

Наверное, это нытье продолжалось бы еще очень и очень долго, но в этот момент раздался звонок в дверь. Саша замер. Его глаза испуганно забегали.

— К двери, я надеюсь, ты успеешь? — Юля продолжала гладить, не обращая на брата внимания.

Не став спорить с сестрой, Саша безропотно покинул спальню.

Проводившая его взглядом Юля отметила, что он перестал хромать. Юля совсем не удивилась — она почему-то с самого начала чувствовала, что брат ее обманывает. Но почему? Он же просто обожает эти свои тренировки?..

Оказавшись в проходной комнате, Саша остановился, на цыпочках вернулся, плотно прикрыл дверь.

Не обращая внимания на продолжавший завывать звонок, подошел к магнитофону. Включил его. До отказа увеличил звук.

— Совсем рехнулся, — оглушенная музыкой, недовольно пробурчала Юля. Звонок до нее уже не доносился.

Саша вышел в коридор. Плотно прикрыл за собой дверь.

Звонок не замолкал. Саша с ненавистью посмотрел на висящую под потолком коробочку. На лестничной площадке раздались какие-то неясные звуки. Прижавшись ухом к двери, Саша прислушался — тишина, если, конечно, не считать уже не смолкающего ни на мгновение звонка да магнитофона.

Вдруг музыка стихла и на пороге коридора возникла негодующая Юля.

— Так! И что это значит?! По-моему, ты не ногу, а голову подвернул!

Громкий, недовольный Юлин голос заполнил коридор и сквозь обивку двери устремился прочь из квартиры. Саша почти физически ощущал это. И тогда он прыгнул, сбил сестру с ног, упал на нее, пытаясь зажать ей рот.

Юля так растерялась, что даже поначалу не смогла оказать должного сопротивления. С трудом произнося слова зажатым ртом, стараясь оторвать руку брата, она только нечленораздельно бормотала что-то вроде: «Ты с ума сошел! Что ты делаешь! Пусти! Идиот!»

Звонок неожиданно смолк, и тут же Сашины «объятья» ослабели.

Дав рассвирепевшей сестре возможность сбросить себя, отпихнуть, Саша тупо уставился взглядом в стену.

— Придурок! Кретин! Зачем ты это сделал! Это же Настя за кассетой приходила! Я же ей обещала!