Мелочи жизни

…Капитан Тенкеш уходит от погони. За ним по лесу гонятся враги. Тенкеш один. Патронов у него не осталось. Друзей всех поубивали. Лошадь – и та, бедная, ранена! Еле скачет, припадая на одну ногу. Тенкеш передвигается на ней по густому лесу, но враги настигают. Видны уже их паскудные улыбочки в предвкушении скорой расправы.

И тогда капитан вдруг сворачивает на совершенно голую полянку. Посреди этой поляны растет какой-то невзрачный кустик. Один-един-ственный! И все. Больше тут ничего нет.

– Ну зачем? – схватился я за голову. – Зачем ты выскочил из леса?! Там ведь легче спрятаться!

Но Тенкеш – бывалый вояка. Его так просто не возьмешь.

Знаете, что он сделал?

Он направился к тому самому кустику, спрыгнул с лошади и стеганул ее плеткой. Лошадь убежала. А Тенкеш взял да и… «открыл кустик». То есть буквально: потянул на себя куст – и он… открылся.

Под ним оказался целый подвал. Погреб. Пещера. Схрон. Или как это называется? Короче, там была просторная комната. С лежаком. Лампой. Полками. Оружейным шкафом и кучей еще всякого полезного, на случай войны, добра.

Тенкеш прыгнул вниз, «закрыл кустик», и враги, облапошенные таким вот красивым образом, проскакали мимо.

– Вот это да! – выдохнул я в восхищении.

И – все. И заболел. Мне тоже захотелось такой же подвал. Погреб. Пещеру. Короче – схрон.

Наутро я зарядил своих лучших дружбанов – Витьку и Кудайбер-гена по кличке Кортык (Коротышка) – новой идеей. Только им я мог доверить такую личную вещь.

Конечно же, они тоже все видели. Конечно, капитан Тенкеш резко изменил все наши представления о жизни. Просто взял и поставил все с ног на голову. Даже Гойко Митич с его черепашьим панцирем вместо живота и зубодробильным кулаком отошел на второй план, и судьба далеких делаваров на какое-то время перестала нас беспокоить.

Естественно, пацаны поддержали меня безо всяких оговорок: им тоже ужасно хотелось заиметь такую же пещеру, подвал, погреб, схрон – ну, словом, штаб. Где бы мы могли собираться время от времени и строить свои планы. И никто бы не знал – где мы. Этот штаб стал бы нашей тайной. Нашим убежищем. Нашим миром, в котором мы могли бы жить так же, как жили в наших любимых фильмах наши обожаемые герои.

Оставалось только определить место, где предстоит соорудить штаб. Стали думать.

Где?

Во-первых, надо, чтобы место было удобным. И неожиданным. И в то же время – чтобы не вызывало ничьих подозрений. По ленинскому принципу, когда легче оставить вещь на самом видном месте, чтобы невозможно было ее найти. Ищут же очкарики свои очки, которые у них на носу.

Насчет ленинского принципа поясню.

На уроке истории нам рассказывали, каким ушлаганом был по жизни вождь мирового пролетариата.

Пришли к нему однажды жандармы с обыском. Искали какую-то запрещенную литературу. Вождь привел их в комнату, где на полках стояли книжки от пола до потолка. И тогда вождь притащил им для удобства стремянку с табуретом. Нате, мол, ищите. И ушел. А жандармы сразу же полезли наверх и, пока искали, – умаялись. И ушли ни с чем. А хитрость заключалась в том, что запрещенная книжка была в самом низу. Пока до нее доберешься, у простого человека мозги начнут плавиться. А вождь был человек непростой. Они у него не плавились. Он много читал. И писал много. На то он и вождь.

Нынешние ведь тоже много чего пишут. Или теперь они сами уже не пишут? За них пишут? Впрочем, какая разяща? Их все равно никто не читает…

Короче, нам нужно было найти место, где можно будет незаметно выкопать пещеру (подвал, штаб, схрон). Не станем же мы ни с того ни с сего копать яму прямо на людях! Вопросы возникнут.

И куда-то надо будет потом девать свежую землю…

Я сейчас не помню, кому первому пришла идея, но она была просто потрясающей! Неотразимой! Ошеломительной!

Огород! Любой.

Пусть – мой. Пусть Витькин. Пусть кортыковский.

Почему?

Чтобы никто не догадался. Ну копают и копают. На то он и огород, чтоб копать.

Во-вторых, есть куда девать землю. Раскидал по сторонам, никто не придаст значения.

В-третьих, совершенно неожиданное место. Кто попрется искать нашу пещеру (подвал, штаб, схрон) в огород? А это ведь практически в самом тылу! Можно сказать, у всех под самым носом. И оттуда совершенно незаметно можно будет вести наблюдение.

И кстати, что немаловажно, его легко можно будет потом оборудовать. То есть натаскать разную разность: стулья там, мебели… Всё под боком и носить недалеко.

Вдохновленные блестящими перспективами, мы не стали откладывать дело в долгий ящик. Сразу же после уроков дружно взяли по лопате и гуськом отправились ко мне в огород.

Отец мой поначалу удивленно вскинул брови, но ничего говорить не стал, дабы не сбивать трудовой порыв. Лишь, слегка прибалдевший, тайком проследовал за нами и занял выгодную для наблюдения позицию в густом малиннике.