- И что мой рот? - в голове это звучало с вызовом, но с губ сорвалось выдохом.
Флетчер Ганн сделал меня слабой. Я была Мэрилин Монро на пороге офиса, и он прижал
ладонь к моей спине и придвинул меня к себе. Боже! Мое тело было возле его, он склонил
голову, и я знала, что должна остановиться, но я стала уязвимой, прочитав дневник Агнес.
А этот джентльмен явно не предпочитал блондинок в белых платьях. Ему нравились
низкие едкие брюнетки в джинсах и футболках с «Неугомонными». Я бы остановила его,
но теперь он обхватывал мое лицо обеими руками, и это было так соблазнительно, что мои
кости таяли. Я хотела, чтобы он поцеловал меня. Я хотела поцеловать его. Он был так
близко, что наши дыхания смешивались. Я закрыла глаза и положила ладонь на его сердце,
я чувствовала его ровное биение под тонким хлопком рубашки.
Он был выше меня, и что-то было в том, как он склонил голову ко мне, как его
мышцы напряглись, когда он обхватил мое лицо, что заставило меня приблизиться к нему,
а не его. Я встала на носочки, чтобы достать до него, и он поцеловал меня в ответ очень
медленно и чувственно, я скользнула другой ладонью по его шее к волосам. Он едва
двигался, словно наслаждался. Поцелуй был самым спокойным, он открыл мои губы
легким прикосновением языка, опустил одну теплую руку, накрыв мою ладонь на своей
груди. Биение его сердца ускорилось, и когда моя язык проник мимо его губ, он издал
тихий горловой стон, и этот звук был самым горячим из тех, что я слышала. Низкий и
простой, и он уже не был таким неподвижным. Его пальцы скользнули по моей голове и
впились в мои волосы, и ускорение темпа заставило меня захотеть забраться на него, как
на дерево, обвиться и остаться там. Он отклонил мою голову, и других слов не было, это
было мастерски. Я поищу лучшее слово позже, потому что это было слишком нежно для
такой вредины, как я, но он умело затмил меня своими губами, руками и низкими
сексуальными стонами.
- Биттерсвит?
Он произнес мою фамилию, и я впилась зубами в его нижнюю губу. Судя по тому,
как он держал меня, ему нравилось, и его быстрое дыхание говорило мне, что на него это
влияло так же, как на меня.
- Хмм? - я не могла говорить, он ловил слова поцелуями. Если бы он спросил, может
ли утащить меня в кровать, я бы точно сказала: «Да, прошу, делай это немедленно, и я моя
спальня как раз по пути». Я уже тащила его по лестнице мысленно.
- Твоя собака обнимает мою ногу.
Я открыла глаза, губам не хватало его поцелуев, и я повторила его фразу в голове,
пока слова не пробились через туман, что он вдохнул в меня. Собака обнимает ногу. Моя
собака любит его ногу. Чертов Лестат! Я медленно опустила взгляд и увидела его,
радостно висящего на ноге Флетча, глаза-бусинки закатились на плоском лице, полном
радости. Отстань от него одноухий монстр из ада! Это не оргия, он мой! Я только теперь
заметила, что дверь офиса открыта за Флетчем, и я поклялась убить Лестата жестоким
образом. Я проткну его сердце серебром, пока он будет спать, исполню это принятое
клише.
- Я дам тебе уйти после того, как ты поцеловала меня, в этот раз, но только потому,
что луковое соревнование тебя возбудило.
Я уперла руки в бока, поцелованные губы растянулись в оскале, и я посмотрела на
него.
- Ты поцеловал меня. Ты увидел, что я была уязвима, и воспользовался шансом.
Он провел рукой по волосам и рассмеялся, взглянул в сторону главной улицы и
покачал головой.
- Ты наименее уязвимая женщина из всех, кого я видел.
- А ты самый раздражающий человек на планете, - сказала я, толкнула Лестата в
офис и закрыла дверь. Вмешательство собаки оказало такой же эффект, как ведро ледяной
воды, сброшенное на меня с высоты. Это хорошо разрушило чары, заставило задуматься о
том, что я делаю.
- Я рад, что мы разобрались. Ты прочная, я раздражающий. Я все еще думаю, что нам
стоит забыть о разногласиях на вечер и заняться диким сексом, потому что я все еще
чувствую тебя на губах. Ты вкусная.
Я уставилась на него. Кто вообще так говорит? Я вспомнила разговор с Мариной о
Базе и героях. Стыдно, что мы не знали, как поступать, когда человек, которого ты терпеть
не можешь, становился для тебя героем на пять прекрасных, но неуместных минут на
пороге.
- Это вишневый блеск для губ, - сказала я, скрестив руки поверх футболки. Я знала,
что я была в одном жарком поцелуе от падения, и мои слова от этого зазвучали
враждебнее, чем должны были. - Пошел вон, Флетч, и больше меня не целуй, ясно? И я не
люблю разочаровывающий секс. Ни с тобой, ни с Далай-Ламой, ни с Тором.
Последнее было ложью. Страшно было, что и первое могло таким оказаться.
Он фыркнул и пошел прочь.
- Ты очень странная, Биттерсвит.
Я смотрела ему вслед, а он купался в золотом свете вечернего солнца, и я могла лишь
согласиться. Я была ужасно странной. Я позволила поцеловать себя Флетчеру Ганну за
зеленый совок.
* * *
Я хотела отнести будильник в магазин для бедных. Он мне не был нужен, потому что