Мелодия звёзд

Мне хотелось сказать «нет». Это даже отдаленно не похоже на правду. То, что произошло на школьной трибуне, было чистой случайностью… Меня вдруг поразило, что я даже не рассказала Рей о нашей с Теном встрече на трибунах.

– Лейни открыла мне глаза на кое-что после того случая в торговом центре, – сказала Рей. – В ту же секунду, как она сказала мне это, я удивилась, как же я это пропустила. Мне очень жаль.

– За что ты извиняешься?

– За то, что я не заметила этого раньше.

Пар поднялся к зеркалу, и стекло запотело, мое отражение стало нечетким.

– Рей, во-первых, тебе не за что извиняться. Во-вторых, между Теном и мной никогда ничего не случится.

Я содрогнулась, просто вспомнив о своем недавнем сообщении ему. Мне очень хотелось отправить Тену извинения вместе с благодарностью, но я запретила себе общаться с ним посредством сообщений, потому что их нельзя стереть.

– А почему бы и нет? – спросила Рей.

Потому что я сумасшедшая, а он скрытный. Потому что, когда я вступаю в отношения, я хочу полной честности. Как можно строить будущее на фундаменте, который от тебя прячут?

– Мама работает на его отца. Она сказала мне не увлекаться. – Это ложь, но, к сожалению, она не так уж далека от истины.

– Серьезно? Отстой.

– Да нет, все норм. В любом случае, мне нужно сосредоточиться на моей музыке, конкурс все ближе. Парни слишком сильно отвлекают внимание.

– Но как же они потрясающе это делают! – Рей зевнула.

– Я думала, ты завязала с качками.

– Да, но сердце хочет того, чего хочет. Напиши про это песню.

– У Селены Гомез уже есть такая.

– А, черт. – В трубке снова что-то зашуршало. И затем: – Черт. Я обещала родителям, что позавтракаю с ними. Черт! – повторяла Рей, а на фоне скрипели и хлопали ящики. – Я заеду за тобой по дороге домой. Около трех удобно?

– Буду ждать тебя.

После разговора я встала под струи душа и начала натирать кожу мочалкой, пока не почувствовала наконец себя человеком. Я переоделась в свои самые удобные леггинсы и любимую футболку с надписью «Another Rolling Stone».

Я купила ее на концерте Моны Стоун, на который меня пригласила Рей. Большинство людей в Нэшвилле понимают отсылку, но не моя мама. Мне пришлось растолковать ей по буквам, чтобы она поняла, что надпись не имеет никакого отношения к этой рок-группе.

Несмотря на то что мой желудок по ощущениям напоминал пожеванную жвачку, он издал жалкое урчание, поэтому я спустилась на кухню, где мама жарила яичницу. Я подошла к кофеварке и, хотя обычно я не пью кофе, налила себе чашку. Он был горьким и горячим и обжигал мое горло. Линн всегда настаивает на том, чтобы я пила теплые напитки, чтобы сохранить голосовые связки, но я не могу пить что-то недостаточно горячее. Вода должна быть холодной, а чай – обжигающим.

Мама искоса посмотрела на меня.

– Как прошел футбольный матч? Слышала, местная команда выиграла.

– Было весело.

– А что ты делала потом?

Я пожала плечами, и от этого едва заметного движения у меня снова начала болеть голова. Надо было проглотить обезболивающее, прежде чем спускаться.

– Тусовалась у Рей.

– Что случилось с твоим подбородком?

Я дотронулась до места, которое оставила без пластыря, чтобы ранка могла затянуться. К счастью, она находится на нижней стороне моей челюсти, так что не слишком заметна.

– Я упала с велосипеда. – Я показала на свою ногу, которую она не видела сквозь леггинсы. – Больше всего пострадало мое колено.

Мама выложила хрустящую яичницу на тарелку.

– Детка, мне бы очень хотелось, чтобы ты подумала о получении водительских прав. Велосипеды небезопасны…

– Папа был за рулем машины.

Мама сжала лопатку в руках.

– И что же? Думаешь, он выжил бы, если бы ехал на велосипеде?

Я вздрогнула от ее громкого голоса, и кофе выплеснулся из моей чашки и стек по запястью.

– Нет. Я имела в виду не это…

– Энджи, я знаю, ты считаешь, что машины небезопасны, из-за того, что случилось с твоим отцом, но они намного безопаснее, чем кусок металла с двумя колесами и рулем. Я записываю тебя в автошколу. Как только ты получишь лицензию, сама будешь решать, водить машину или нет, но по крайней мере, у тебя будет возможность принять обоснованное решение.

Это не первый раз, когда мы ссоримся по поводу предпочтительного способа передвижения, но это первый раз, когда мама так сильно надавила на меня. Я была почти уверена, что моя голова треснет под давлением ее ультиматума.

Я уже собралась сказать ей, что она может записать меня, но я не пойду, но я вдруг поняла, как могу использовать это.

– Я сделаю это, если ты позволишь мне участвовать в конкурсе Моны Стоун.

Ее летний загар прямо стек с ее лица.

– Что?

– Я хочу отправить на конкурс песню, которую я написала. Ту, которую я тебе играла.

– Так вот зачем, – мамин голос задрожал, – ты ее написала?

Моя мигрень, кажется, мигрировала в грудь.

– Да.

Затаив дыхание, я ждала, пока мама скажет хоть что-нибудь. Предпочтительно «хорошо».

Она смотрела на застывшие яйца, как будто в ожидании их совета.

– Тебе даже не понравилась моя песня, так что я, скорее всего, проиграю. Это должно тебя успокоить.