Мемуар. Часть I (СИ)

Пенсию она получила обычную, как рядовой продавец. Никаких званий вроде «Ветеран труда» не имела. Орденов и медалей не заимела. Наверное, их просто не давали в Лобве. Обычный рабочий поселок где-то в середине огромной страны. Таких поселков может сотня тысяч. Никаких медалей не напасешься. Выйдя на пенсию, бабушка взяла деда в охапку, продала дом в Лобве и переехала в Свердловск. Здесь жили их дочери, уехавшие ранее учиться, да здесь и оставшиеся. На деньги от дома сделали первый взнос на 1-комнатную кооперативную квартиру, и стали свердловчанами. Дед работал на шарико-подшипниковом заводе и умер, едва выйдя на пенсию, 1 октября 1971 года. На следующий день после того, как родился я… Возможно именно я послужил причиной его смерти. Дед выпивал, как и все вокруг. По праздникам. Вот и случился неожиданный праздник. А на следующий день дед умер. Такие дела.

Бабушка жила в квартире одна, а когда стала старенькой и уже не могла себя обслуживать, переехала к нам. Некоторое время спустя мы сделали родственный обмен: я по документам переехал в однокомнатную, а бабушка к маме, в двухкомнатную. Состояние бабушки постепенно ухудшалось и мы подстраховывались от возможных юридических проблем. Которые могли возникнуть из-за возможной невменяемости бабушки. Естественно, это происходило тогда, когда она была еще адекватной и с полного её согласия.

Этому очень была недовольна моя двоюродная сестра, дочь маминой родной сестры. Она считала, что надо поделить так: квартиру — ей, а бабушку — нам. Так и была заявлено, в пылу спора. Она была барышней на выданье и собственная квартирка, пусть даже такая маленькая, ей бы не помешала… Естественно ее никто не послушал, даже собственная мать, мамина сестра, была на нашей стороне. Ей очень не хотелось брать бабушку к себе, тоже в двухкомнатную. Не хотелось за ней ухаживать, мыть, прибирать, стирать. Ее вполне устраивало изредка приходить к нам, проверять, как это делаем мы и спрашивать «Ну как ты, мам?»

А бабушка была все хуже и хуже. Угасала постепенно, но постоянно. Ей уже стало тяжело ходить по квартире. В туалет она ходила в ведро, которое стояло около её дивана. Мысли путались, она или лежала или сидела на диване. Уверяла, что почти не может уснуть и бодрствует ночи напролет, хотя дрыхла и похрапывала как ночью, так и днем. Ночи и дня для нее просто не существовало. Например, однажды она разбудила меня, посреди ночи, спящего в одной с ней комнате и спросила: «Вы почему потолки-то не белите?». Я посмотрел на потолок и не нашелся, что ей ответить. В ночном полумраке он действительно выглядел серым.

Сейчас бабушкино ведро стояло около её дивана, значит это уже был период ее полного угасания. Она по-прежнему спала. Я подобрал будильник с пола, вышел и закрыл за собой дверь комнаты.

* * *

Стрелка звонка у будильника стояла на восьми утра. Именно во столько я проснулся. Куда же я собирался, в такую рань, по меркам моей жизни в XXI веке? Я принялся вспоминать, чем занимался в январе 1993 года.

Так. Школу я закончил в 1988. В этом же году поступил в УПИ, на радиотехнический факультет. Проучился три курса и ушел в «академический отпуск». Это был такой термин. Когда студент заваливал сессию, он оставался на второй год на прежнем курсе. Первая сессия за этот курс у него уже была сдана. Поэтому он гулял полгода. Возвращался учиться с новой группой и пытался вновь научиться тем предметам, что не сдал первый раз. Я не сдал на III курсе теорию автоматического управления. Значит это было в 1991 году. Потом летом я поехал на «целину» в Томск, а дальше жизнь закрутила — понесла. После путча 1991 года я вернулся с «целины» в другую страну. Денег нам там не выплатили, сказали получим позже.