Мемуары

5 октября, за день до подписания договора с Латвией, посла Финляндии в Москве попросили передать финскому правительству предложение о посылке в Москву уполномоченного лица для переговоров по конкретным политическим вопросам, которые развязанная война сделала актуальными. Одновременно было высказано пожелание о прибытии самого министра иностранных дел. Ответ просили дать как можно быстрее. Москву очень волновала задержка! Советский Союз в этот момент решал много вопросов, в частности, вёл переговоры с турецкой делегацией, которые, как чувствовалось, топтались на месте.

Финляндия, естественно, не могла сидеть, сложа руки, когда началась война великих держав. 1 сентября я попросил предоставить мне возможность снова призвать на службу часть резервистов войск прикрытия и морской обороны, которая была демобилизована в августе. Такие полномочия мне предоставили, и это мероприятие было проведено сразу. По моему совету правительство в конце сентября приняло решение об увеличении готовности к обороне таким путём, что переведённые в резерв в 1938 году офицеры и унтер-офицеры тремя очередями прошли разовые сборы в течение осени. Хотя Советский Союз и пригласил наше правительство на переговоры, всё же дипломатам мы вынуждены были оказать всяческую поддержку средствами, которыми располагало оборонное ведомство. 6 октября была отмобилизована вся система войск прикрытия, после чего воинские части немедленно были передислоцированы в приграничные районы. На Аландах также разместили один гарнизон. Принимая во внимание подготовительные мероприятия русских в районе, близком к границе, я предложил 11 октября провести учения резервистов, на которые личный состав призвали с помощью повесток, вручённых каждому персонально. Начавшиеся 14 октября учения в прикрытой форме соответствовали всеобщей мобилизации. Приграничные районы освободили, и часть населения городов, находившихся в опасной зоне, перевели в другие места. Когда войска были направлены на места своего сосредоточения, народ Финляндии мог с большей надеждой ожидать грядущего развития событий.

Руководителем делегации для ведения переговоров с Советским Союзом назначили государственного советника Паасикиви, посла Финляндии в Стокгольме. Он владел русским языком и знал русских в качестве компаньонов по переговорам. В процессе длительных мирных переговоров в Тарту в 1921 году он искусно отстаивал интересы Финляндии. Поскольку правительство не дало Паасикиви военного советника, то по моей инициативе на этот пост назначили полковника Паасонена, одного из наших редких знатоков России.

Те немногие люди, которые знали о предыдущих секретных переговорах, примерно догадывались, какое направление примут требования Советского Союза. Их тема — безопасность Ленинграда-Петербурга — известна была ещё с царских времён, когда Россия за несколько лет до начала первой мировой войны предложила вывести из состава Великого княжества Финляндского пограничные пункты Уусикиркко, Кивеннапа и Рауту. Организация границы по Карельскому перешейку и интерес русских к островам Финского залива ещё при подписании Дерптского мирного договора вызвали сильные разногласия. Благодаря удачно сложившейся переговорной ситуации Финляндии тогда удалось отстоять свои права.

Следовательно, правительство, утверждая инструкции делегации, могло предположить, о чём пойдёт речь на переговорах, и определить соответствующую линию поведения. Государственного советника Паасикиви обязали в переговорах о границе ссылаться на гарантию, полученную нами в Тартуском мирном договоре. В остальном опираться на положения договора о ненападении и на приложенное к нему специальное соглашение, касающееся определения понятия «нападение». Следует энергично подчёркивать, что целью внешней политики Финляндии всегда было поддержание добрососедских отношений и их развитие с сопредельными странами, а также то, что Финляндия, безусловно, желает оставаться вне любых международных конфликтов. Таким образом, возможное предложение о заключении договора о взаимопомощи следует отклонить как противоречащее нашей политике нейтралитета. Это относилось и к передаче военных баз на материковой части Финляндии и на Аландских островах, а также к переносу границы на Карельском перешейке. Что касается островов Финского залива, если они станут объектом переговоров, то остров Готланд следует оставить в стороне. В качестве крайней уступки было разрешено вести переговоры о передаче других островов при условии, если предлагаемое возмещение окажется таким щедрым, чтобы внешний мир понял, сколь приемлемо было решение вопроса. Далее Паасикиви обязали заявить, что Финляндия считает себя вправе выполнить на Аландах такие работы по инженерному укреплению архипелага, какие потребует сложившаяся обстановка.

9 октября, в момент отъезда государственного советника Паасикиви в Москву, на Хельсинском вокзале состоялась необычно масштабная патриотическая демонстрация. Люди догадывались, что именно означает приглашение в Москву, и их реакция была резко отрицательной.