Мемуары

На боевых учениях 1931 года я, к своей радости, убедился, что как офицерский, так и унтер-офицерский составы действовали воодушевлённо, решительно и энергично. Рядовой состав произвёл также хорошее впечатление. Однако бросался в глаза недостаток средств связи, что значительно затрудняло ход учений. Поскольку, кроме того, отсутствовали средства для аренды лошадей, то артиллерия и обозы принимали в учениях участие малыми силами. Это, в свою очередь, приводило к утрате тех важных условий, которые возникают при учении с полноценными батареями и обозными колоннами.

В августе 1931 года, ознакомившись с оперативным и мобилизационным планами, а также с планом сосредоточения войск, я провёл основательную рекогносцировку на Карельском перешейке. Этот край страны не был для меня чужим, но с этого момента он стал для меня ещё более близким и дорогим. Я все больше заглядывался на разнообразие его ландшафта и любовался населявшими его людьми, которые из поколения в поколение принимали на себя бури, шедшие с востока, не теряя при этом бодрого духа и непреодолимой воли к борьбе. Что касается работы шюцкора и организации «Лоттасвярд», то перешеек мог бы служить образцом для других районов.

Карельский перешеек — замок Финляндии, наши Фермопилы: он представляет собой тесный проход между Финским заливом и Ладожским озером, шириной всего лишь 70 километров в самом узком месте. Местность для обороны весьма пригодна, ибо озера и болота разделяют перешеек на относительно легко защищаемые узкие участки. Морёный грунт позволяет строить полевые укрепления, но менее пригоден для строительства долговременных укреплений, ибо отсутствует скальная основа. Слабохолмистая местность, к сожалению, оказалась легкопроходимой для танков. Однако основным вопросом, как и всегда, был вопрос возможности быстрой и своевременной переброски основных сил армии к этим воротам вторжения. Из-за слабости войск прикрытия и примитивности оборонительной линии, а также медленности мобилизации и переброски войск эта проблема в тех условиях казалась неразрешимой. Для того чтобы укрепить готовность Финляндии к обороне, необходимо было добиться перемен в этом отношении. Это было важнейшей и не терпящей отлагательства задачей.

Осмотренные мной несколько десятков пулемётных гнёзд и артиллерийских позиций, которые были выстроены в начале 20-х годов в качестве основы оборонительной линии, по своей конструкции были непригодными, да и расположены они были неудачно. Поскольку они не поддерживались в порядке, большая часть оборудования пришла в негодность, так же как и незначительные заграждения из колючей проволоки. Оборонительные устройства, естественно, не представляли собой какой-либо единой системы.

По возвращении в Хельсинки я рассказал о результатах своих наблюдений министру обороны Оксала. Мне удалось его убедить в том, что для укрепления перешейка необходимо что-то делать. В процессе беседы пришли к выводу, что наиболее подходящий способ — это добиться получения части средств, отпущенных парламентом на работы по сокращению безработицы (иных денег не было), для строительства укреплений на Карельском перешейке. Совет обороны выступил с предложением, согласно которому работы разделили на три группы и выполняли их в следующем спешном порядке: укрепсооружения, аэродромы и дороги. Хотя выделена была лишь часть запрошенных средств, всё же с их помощью мы смогли построить некоторые сооружения в качестве скромного начала инженерного укрепления Карельского перешейка. Часть оборонительной линии, идущая по берегу Финского залива, приняла более законченный вид.

Уже на первых заседаниях в начале лета 1931 года совет обороны обсуждал вопрос о запланированной реорганизации оборонного ведомства. Затем его подвергали рассмотрению неоднократно.

Организация армии, созданной по окончании освободительной войны, не отвечала своему назначению, несмотря на частичные реформы. На её основе нельзя было надёжно и быстро проводить ни мобилизацию, ни сосредоточение войск, как того требовала эффективная оборона. Мобилизация полевой армии базировалась на ранее мной описанной кадровой системе, страдавшей большими недостатками. Мобилизационные мероприятия проводились в редких гарнизонах, которые были прекрасными целями для нападения с воздуха, поскольку они должны были быть до отказа забиты прибывающими резервистами, конфискованными лошадьми, транспортными средствами и прочим оборудованием. Во-вторых, мобилизационные перевозки требовали много времени, так как размещение войск мирного времени было невыгодным по той причине, что при недостатке средств нельзя было построить новых казарм. Пожалуй, обстоятельством, внушающим самую большую тревогу, было то, что только малую часть армии мирного времени можно было направить на обеспечение мобилизации и сосредоточения войск. В течение тех двух недель, которые, по расчётам, необходимы были на переброску войск, слабые части прикрытия должны были оборонять перешеек. Эта задача для них была непосильной.