Мемуары

Следует сказать несколько слов о флорентийцах, которые дважды присылали к королю послов, пока он еще оставался во Франции, и вели с ним двойную игру. Однажды мне пришлось иметь дело с ними; среди них были епископ Ареццо[482]

и один человек по имени Пьетро Содерини, а привели их сенешал с генеральным сборщиком. Флорентийцев просили лишь пропустить нашу армию и предоставить 100 кавалеристов за плату, принятую в Италии, т. е. за 10 тысяч дукатов в год. Они действовали по поручению Пьеро Медичи, молодого и неопытного человека, сына покойного Лоренцо Медичи, который был одним из самых мудрых людей своего времени и держал себя в городе как сеньор; его сын тоже ведет себя как сеньор. Их дом возвысился при жизни двух предшественников Лоренцо, а именно при Пьеро, отце Лоренцо, и при Козимо, который был родоначальником и главой дома, человеком, заслуживающим того, чтобы его причислить к великим людям, ибо при нем, всего лишь торговце, дом стал таким могущественным, что, думаю, такого еще никогда и не было в мире. Ведь его служащие благодаря одному имени Медичи пользовались таким доверием, как мне приходилось видеть во Фландрии и в Англии, что диву даться можно. Я встречался с одним из них по имени Герардо Канизиани, благодаря которому, можно сказать, король Эдуард IV и удержался у власти, когда вел ожесточенную войну в своем Английском королевстве, ибо получил от него более 120 тысяч экю, которые были ссужены с малой выгодой для дома Медичи; однако впоследствии эти деньги были возвращены. Знал я и другого, по имени Томмазо Портинари, который выступал поручителем за названного короля Эдуарда перед герцогом Карлом Бургундским сначала за 50 тысяч экю, а в другой раз и в другом месте – за 80 тысяч. Я отнюдь не хвалю купцов за такие операции, но весьма хвалю государей, которые хорошо обращаются с купцами и держат свое слово, ибо государи не знают, когда им могут понадобиться деньги, а ведь даже небольшая сумма может подчас сослужить хорошую службу.

Но их род, кажется, уже клонится к упадку, как бывает во многих королевствах и империях; и большая власть предшественников повредила этому Пьеро Медичи, хотя Козимо, первый из них, правил с мягкостью и милосердием, как и положено в свободном городе. Лоренцо, отец этого Пьеро, о котором сейчас идет речь, из-за кое-каких распрей с семейством Пацци и другими, о чем говорилось в другом месте этих воспоминаний, после того как повесил некоторых из них (я был в то время в городе), взял себе охрану из 20 человек с ведома и разрешения Синьории, и они выполняли все его повеления. Однако он пользовался своей большой властью умеренно, поскольку, как я сказал, был одним из самых мудрых людей своего времени. Но сын его решил, что ему это принадлежит по праву, и стал наводить страх с помощью этой охраны, устраивая по ночам драки и насилия и расточая городские деньги. Его отец тоже расходовал их, но делал это столь благоразумно, что почти никто не выражал недовольства.

Во второй раз этот Пьеро прислал к королю посольство в Лион – приехал Пьеро Каппони и другие. В свое оправдание они говорили, что король Людовик некогда велел Флоренции вступить в лигу с королем Ферранте против Жана Анжуйского, разорвав союз с последним, и теперь, поскольку они по велению короля вступили в эту лигу, которая должна сохраняться еще несколько лет, они-де не могут порвать с Арагонским домом; но если король придет к ним, то они окажут ему помощь. При этом они не предполагали, как и венецианцы, что он тронется в поход. В обоих посольствах всегда был кто-либо из врагов Медичи, и во втором им был сам Пьеро Каппони, который тайком сообщил нам, что нужно сделать, чтобы восстановить Флоренцию против Пьеро Медичи, а также посоветовал изгнать всех флорентийцев из Франции, что и было сделано. Так он выполнил поручение более коварное, нежели то, что ему было дано. Я говорю об этом, чтобы Вы лучше поняли, что случилось потом, ибо король, как и сенешал с генеральным сборщиком, так и остались враждебно настроены к Пьеро Медичи, поддерживая близкие отношения с его врагами в городе, в особенности с этим Каппони и двумя двоюродными братьями Пьеро, тоже Медичи.

Глава VII