Мемуары

Чтобы совершить эти перемены, горожане вызволили из тюрьмы герцога Гельдернского, с давних пор содержавшегося там герцогом Карлом по причинам, о которых Вы выше слышали, и сделали его командующим армией, собранной из них самих, то есть жителей Брюгге, Гента и Ипра, которую отправили к Турне, чтобы сжечь предместья; но для их дела и дела их сеньора пользы от этого было мало. Для них полезнее бы были 200 человек в Аррасе и 10 тысяч франков наличными для содержания других людей в этом городе, когда началась его осада (но при условии, что они успели бы во время туда войти), чем 10 таких армий, как эта, насчитывавшая 12 или 15 тысяч хорошо оплачивавшихся воинов, ибо она ничего не могла сделать, как только сжечь небольшое число домов в местности, почти не имевшей значения для короля, поскольку он не взимал с нее ни талью, ни эд; однако их разума не хватило на это. Не могу понять, почему господь так оберегал город Гент, который причинил столько зла и был столь мало полезен той области, где расположен, и ее общественному благу, а еще менее – своему государю. Ведь это не Брюгге, который является большим складом товаров и где собирается множество иностранцев; через него проходит больше товаров, чем через любой другой город Европы, и если бы он был разрушен, то этим был бы нанесен непоправимый ущерб.

Глава XVIII

Вообще говоря, мне кажется, что господь не сотворил в этом мире ни одного человека, ни животного, которым не дал бы какую-либо противоположность, чтобы держать их в смирении и страхе [296]. Так что город Гент вполне на своем месте в этих землях, ибо там больше, чем где-либо в христианском мире, предаются всяческим удовольствиям, к коим склонен человек, и более всего привержены к роскоши и расточительству [297]

. Правда, там все добрые христиане, бога почитают и хорошо ему служат [298].

И это не единственный народ, которому господь дал кого-либо в пику. Ибо французскому королевству он дал в противники англичан, англичанам дал шотландцев, испанскому королевству – Португалию. Я не желал бы называть Гранаду, поскольку там живут враги веры, однако до сих пор Гранада причиняла большое беспокойство Кастилии. Государям Италии (большая часть которых владеет землями не по праву, если только оно не предоставлено им небесами, но об этом можно лишь догадываться), которые управляют своими народами и распоряжаются их деньгами довольно жестоко и насильственно, господь противопоставил города-коммуны Италии, как Венеция, Флоренция, Генуя, отчасти Болонья, Сиена, Пиза, Лукка и другие; все они нередко противостоят сеньорам, а сеньоры – им, и все следят за тем, чтобы соперник не усилился.

А если говорить о частностях, то Арагонскому дому он противопоставил Анжуйский дом; Висконти, герцогам Милана, – Орлеанский дом; венецианцам – сеньоров Италии, а также флорентийцев; флорентийцам – их соседей жителей Сиены, а также Пизы и Генуи, а генуэзцам дал дурное управление и недоверие друг к другу, так что у них разлад происходит из-за собственных лиг, таких, как Фре-гозо, Адорно, Дориа и другие. Все это столь очевидно, что понятно для всех.

Что касается Германии, то здесь всегда противостоят друг другу Австрийский и Баварский дома, а кроме того, баварцы враждуют между собой, а австрийцы – со швейцарцами. И в начале борьбы у этих последних была лишь одна деревня под названием Швиц, которое перешло затем на всю страну, и она могла выставить не -более 600 человек, но затем число их столь выросло, что среди них оказались и два лучших из принадлежащих Австрийскому дому города – Цюрих и Фрибург, и они смогли выиграть несколько крупных сражений, в которых погиб герцог Австрийский [299]

. Много я другой розни в этой Германии, как между жителями Клеве и Гельдерна, между герцогами Гельдернскими и Юлихскими, между ганзейцами, живущими на самом севере, и королями Дании.

А если говорить о Германии вообще, то там так много крепостей и так много людей, склонных к злодеяниям, грабежам и налетам « прибегающим к силе и насилию в отношениях друг с другом по малейшим поводам, что диву даться можно; ибо там даже один человек вместе со своим слугой может бросить вызов большому городу или герцогу, если только, чтобы лучше было заниматься грабежом, у него есть небольшой замок в горах в качестве убежища, где могло бы разместиться 20 или 30 всадников.

И таких людей государи Германии отнюдь не наказывают, поскольку пользуются их услугами в своих делах; но города по возможности наказывают их жестоко и часто осаждают и разрушают их замки. Поэтому города содержат оплачиваемые войска. Так, кажется, и живут города и государи в Германии, принуждая друг друга соблюдать права, и думаю, что так оно и должно быть во всем мире.