Мемуары

И он ответил так: возле одного города в Германии жил медведь, который приносил много бед. Три приятеля из этого города, завсегдатаи кабаков, пришли к кабатчику, которому были должны, и попросили еще раз поверить им в долг, сказав, что не пройдет и двух дней, как они все заплатят, ибо поймают медведя, который причинял столько зла, и получат за его шкуру большие деньги, не считая подарков, которыми их осыпят со всех сторон. Хозяин выполнил их просьбу, и, пообедав, они направились туда, где обитал медведь. Приблизившись к берлоге, они неожиданно столкнулись с ним, испугались и бросились бежать. Один взобрался на дерево, другой помчался к городу, а третьего медведь схватил и подмял под себя, сунув морду ему под ухо. Несчастный распластался на земле и притворился мертвым. А у этого зверя нрав таков: когда он видит, что его добыча, будь то человек или животное, недвижима, он ее отпускает, считая мертвой. Так что медведь отпустил этого несчастного, не причинив никакого вреда, и ушел в свою берлогу. Тот, почувствовав себя свободным, поднялся и бросился бежать к городу. Его приятель, сидевший на дереве и видевший это чудо, спустился и устремился за ним, крича ему, чтобы он подождал; тот обернулся и подождал. Подбежав, сидевший на дереве стал заклинать своего приятеля рассказать, что медведь ему нашептал, столь долго держа свою морду у него под ухом, на что тот ответил: «Он сказал мне, чтоб я никогда не торговал шкурой медведя, пока его не убью» [183].

Этой басней император и отплатил королю, не дав никакого иного ответа нашему человеку, словно желал сказать: «Придите сюда, как вы обещали, и давайте убьем, если сможем, этого человека, а тогда и разделим его имущество».

Глава IV

Вы уже слышали, что мессира Жака де Сен-Поля и других взяли в плен под Аррасом; коннетабля это очень огорчило, ибо мессир Жак был его добрым братом. Но это была не единственная беда, поскольку в то же самое время оказался в плену его сын граф де Русси, герцогский губернатор в Бургундии[184], а кроме того, умерла жена коннетабля

[185], благородная дама, сестра королевы, пользовавшаяся ее поддержкой и благоволением. А тем временем состоялся сговор против него: Вы уже слышали, что это едва не произошло на ассамблее в Бувине. Никогда после этого коннетабль не чувствовал себя в безопасности и подозрительно относился к обеим сторонам, особенно страшась короля. Ему казалось, что король раскаялся в том, что забрал обратно договор, подписанный в Бувине. Граф де Данмартен и другие со своей кавалерией расположились возле Сен-Кантена, и коннетабль боялся их, как своих врагов, и сидел в Сен-Кантене, куда привел 300 пехотинцев из своих земель, не доверяя полностью кавалерии.[186]

У него хватало забот, ибо король через нескольких гонцов передал ему, что требует выполнения службы – чтобы он привел войско в Эно и осадил Авен в то время, когда монсеньор адмирал и другой отряд опустошали Артуа, о чем я говорил; и он, напуганный, повиновался. Он простоял под городом несколько дней, расставив сильную охрану ради собственной безопасности, а затем ушел в свои земли и сообщил королю (я сам выслушивал по приказу короля его человека), что он снял осаду потому, что получил достоверное известие о двух людях в своей армии, которые имели от короля поручение его убить; и были представлены столь очевидные доказательства, что невозможно было не поверить и не заподозрить одного из этих двоих в том, что он и рассказал коннетаблю то, о чем должен был бы молчать. Я не хочу никого из них называть и продолжать разговор об этом.

Коннетабль часто посылал людей в войско герцога Бургундского, как я уверен, с целью заставить его отказаться от своей безумной затеи [187]. В то же время он посылал людей и к королю, дабы его успокоить и объяснить ему, зачем он направлял посланцев к герцогу, и таким образом поддержать с ним добрые отношения. Иногда он ему сообщал, что у герцога дела идут очень хорошо, чтобы немного припугнуть короля. А сам он так боялся преследования со стороны короля, ччо упросил герцога прислать ему его брата мессира Жака де Сен-Поля (еще до его пленения, когда тот был под Нейсом), а также сеньора де Фьена и других его родственников, чтобы разместить их с людьми, но не под крестом святого Андрея [188], в Сен-Кантене, и обещал герцогу, что будет держать Сен-Кантен для него и позднее его ему передаст, дав соответствующее обязательство за своей печатью; и герцог на это согласился.