Мемуары

 ...В моём письменном столе до сих пор, уже лет пятнадцать, валяется недописанный фантастический рассказ. Дело там начинается с того, что первоначально, встреча "Большой Тройки" (точнее - "Большой Двойки" со своим Большим Шестёркой) должна была состояться не в Тегеране  не в Ялте, а на берегу Байкала, в посёлке Листвянка. Тогда и были построены в Листвянке три VIP-особняка - для Рузвельта, Черчилля - и, собственно, для их Большого Шестёрки. А интрига рассказа - в том, что зная о пристрастии сэра Уинстона к армянскому коньяку, повелел главный кремлёвский пахан проложить прямой коньячный трубопровод - прямо от Ереванского коньячного завода (бывшего Шустовского) - до этого самого, предназначенного для Черчилля, VIP-особняка, что был отстроен на байкальском берегу. И вот, под лай конвойных псов и трёхэтажный мат ВОХРы, ГУЛАГовские заключённые в рекордно короткий срок прокладывают трубопровод - он идёт через Кавказские горы, по территории Армении и Азербайджана, проходит по дну Каспия, тянется по выжженному солнцем плато Устюрт, и миновав Туркмению, уходит в казахские степи - а затем тянется через всю Сибирь к берегам Байкала - и только ради того, чтобы во время своего трёхдневного пребывания на берегах сибирского моря, сэр Черчилль мог спуститься в винный подвальчик особняка, открыть серебряный кран - и налить себе ароматного армянского коньячка. Прямо с завода...

 Правда, потом по ходу рассказа выясняется, что встреча "Большой Тройки" на берегах Байкала так и не состоялась - а VIP-особняки использовались местной номенклатурой, да разных других высоких гостей в них, время от времени, селили - пока уже в эпоху приватизации бывший черчиллевский особняк не спалили перепившие нувориши. А дальше в рассказе должен был появиться некий молодой фермер, которому, после долгих мытарств, наконец, передали в собственность участок земли - тот самый, на котором этот сгоревший особняк стоял. И вот, этот фермер, осматривая руины и подвал, думает приспособить их под овощехранилище, натыкается на тот самый коньячный кран... Ну, а дальше - фермер впадает в некоторый ступор, думая, что наткнулся  на природный источник коньяка - и превращается он в  бутлегера, забывшего и предавшего свои светлые мечты о возделывании земли... И начинаются у него весёлые и злочудесные приключения - с бандитами, с милицией, с бюрократами, с местными алкоголиками - а тем временем, информация о природном коньячном месторождении попадает сначала в местную, а потом и в центральную прессу - и вот уже едет из Российской Академии Наук делегация учёных, чтобы посмотреть на чудо-источник, да продегустировать природный коньяк. Правда, когда высоконаучная делегация, наконец, приехала и в сопровождении местного начальства и телевизионщиков направилась к волшебному коньячному источнику, то здесь у меня, по законам жанра, приготовлена подлянка для читателей (ну, и для героев рассказа): так как коньячный трубопровод пролегает по территории пяти суверенных государств, а о его предназначении никто нигде не знает (он же - секретный!), то где-то в Армении или в Туркмении, или в Казахстане, или в Азербайджане кто-то повернул какой-то вентиль не в ту сторону, перекрыл не ту задвижку - и из серебряного крана, вместо ароматного армянского коньяка, полились нечистоты. Отныне и навечно. Занавес.

 Этот рассказ, возможно, будет мною когда-нибудь дописан - а возможно, что и не будет. Всё зависит от того, удастся ли мне ещё хоть раз в жизни пригубить Того, Настоящего Шустовского - разлитого по коническим бутылкам в годы последнего царствования. Вот так и загадаю. По крайней мере, мой покойный дед этого мне и пожелал - так и сказал: "Да ладно, ты себе ещё антикварного коньяка достанешь...". Вот я и жду этого момента.

 А вышло так, что тот самый коньяк, который достался мне в Питере, я привёз домой, в Иркутск - и, в аккурат, подгадал к бабушкиному юбилею. За нашим столом чинно сидели родственники - дедушкин брат с супругой, бабушкина сестра с мужем (Господи! Все ещё были живы!...), мои тётка с дядей, мама, младшая сестрёнка... Тут я притащил из своей комнаты эти самые питерские трофеи, и поведав вкратце о том, как они мне достались, предложил одну из бутылок здесь же - в честь бабушкиного юбилея - продегустировать, а вторую бутылку, со словами: "Её я со своими внуками выпью на своём 70-летии!" - спрятал в бар.

 Естественно, сюрприз получился - что надо! Все родственники неторопливо потягивали коньяк, которому на тот момент было, наверное, столько же лет, сколько исполнилось моей бабушке - а пожалуй, даже и чуть больше - а дедушка вновь стал рассказывать ту самую историю о том, как Николай Шустов покорял своим товаром европейский рынок. Рассказывать эту историю дед любил, но его не перебивали: слишком "вкусно" он её всегда рассказывал - да и была она, на этот раз, как нельзя более, к месту.