Мемуары Дьявола

«А! Так госпожа де Серни бежала с вашим шурином?»

«Ну да, с бароном де Луицци, об этом вся Франция знает».

«Да, да, правда, с тем, который убил господина де Серни».

При этих словах Анри побледнел, а затем пробормотал:

«Убил он его или нет, не в том дело, это суд решит».

Смятение твоего зятя поразило Леони, и она пристально посмотрела на него:

«Только любовник, похитивший жену, мог убить мужа».

«Возможно, – ответил Анри, – хотя я не понимаю, как можно убивать любовника своей жены. Убить любовника своей подружки, это – да», – добавил он с бешенством.

То, как Анри произнес последние слова, заставило побледнеть теперь уже госпожу де Серни, но она побоялась выдать свое подозрение, которое вдруг родилось у нее, и спокойно ответила Донзо:

«И вы, несомненно, отправились в Тулузу на поиски вашего шурина, не так ли?»

«Черт, это меня не касается, это его дела, пусть выпутывается как знает. Нет, я приехал совсем за другим».

«И вы, конечно, достигли цели вашего путешествия?»

«По меньшей мере наполовину: видите ли, я умею отомстить за себя, когда меня оскорбляют, я уже проучил одного и скоро проучу другую, ту чертовку, которая только что выгнала меня из замка своего деда…»

– Как? Он сказал такое Леони, – вскричал Луицци, – и Леони не приехала, чтобы назвать имя настоящего преступника, ведь это он, правда?

– Время идет, хозяин, если ты будешь прерывать меня, мы не дойдем до конца нашего рассказа.

И Сатана продолжил:

– Да, Анри сказал то, что сказал, Анри выдал себя. Чего ты хочешь, мой дорогой, преступление было бы слишком хорошей игрой, если бы умело держать язык за зубами: Бог так велел. Труп, зарытый в землю, издает запахи, которые сообщают о его присутствии, вода выносит на поверхность доверенные ей жертвы, огонь пожирает тела, но не стирает следов от ран, желудки хранят остатки яда: душа человеческая слаба, угрызения совести проступают наружу через все поры, вина поднимается и трепещет на кончике языка. Да, Анри Донзо сказал это, и поскольку на этот раз госпожа де Серни не справилась с ужасом, который овладел ею, Анри понял, какую совершил ошибку. Несомненно, он тут же исправил бы ее, убив Леони вместе с зародившимся в ее душе подозрением, но среди бела дня, на глазах у форейтора, нет, он подумал, что эта посторонняя женщина не должна быть заинтересована в том, чтобы погубить его и спасти барона де Луицци. Однако, на всякий случай решив узнать, кто она, Анри сделал вид, что не заметил ни ее смятения, ни собственной оговорки, и спросил вежливо, как никогда в жизни:

«Сударыня, не могу ли я узнать, кого я должен поблагодарить за оказанную мне услугу?»

«Господи, сударь, да мое имя вам, конечно, совершенно не известно, меня зовут госпожа д’Ассембре».

Это мало что дало Анри, но смущение, с которым женщина произнесла свое имя, убедило его, что она пытается скрыть то, которое носит на самом деле. Так они добрались до Буа-Монде. Первым делом Анри спросил у форейтора имя дамы, с которой он приехал из замка господина де Парадеза. Ты понимаешь, каково ему было услышать имя госпожи де Серни. Ты понимаешь, что его ужас удвоился, когда он услышал, как госпожа де Серни отдает необходимые распоряжения для своего отъезда в Тулузу, и когда он узнал, что она попросила передать мэру Буа-Монде свою просьбу прийти к ней.

Для Анри Донзо речь шла всего-навсего о еще одном убийстве, если ты хорошо помнишь его разговор с Жюльеттой, и даже если предположить, что не он убил господина де Серни, которого считал соблазнителем своей любовницы, все равно для него то был не первый опыт. Он сам попрекал Жюльетту: она толкала его от разврата к мошенничеству, от мошенничества к ложному доносу, от доноса к убийству. Он не обманул ее в своей карьере, которую она ему уготовила, так что ему не потребовалось долго размышлять, чтобы решить избавиться от графини: дело было нелегким, зато угроза – слишком велика: если она его выдаст, то его арестуют, а если его арестуют, то он погиб, так как в свидетелях убийства господина де Серни недостатка не было.

– Ты мне этого не говорил, как мне кажется! – вскричал барон.

– А ты меня об этом не спрашивал, хозяин, – возразил Сатана.

– Ладно! Так что он сделал? – Арман слишком торопился узнать конец истории.

Донзо понадеялся на удачу, которая сопутствует преступлениям, он понадеялся на дерзость, с которой совершит злодейство и которая помешает его заподозрить: он ворвался в комнату госпожи де Серни, но поздно, он успел нанести ей только один удар кинжалом, он не убил ее, а только ранил, как вошел мэр, которого она пригласила.

– И негодяя арестовали, не так ли?

– Он оказался в тюрьме, но не как убийца госпожи де Серни, поскольку тогда его не схватили и не узнали и он смог поехать за Жюльеттой в Тулузу. Он оказался в тюрьме как убийца графа, в Тулузе его и арестовали.

– Леони обвинила его?

Вместо ответа Дьявол продолжил:

– Когда Эжени добралась до Буа-Монде, госпожа де Серни была при смерти, она не могла произнести ни слова, и еще через два дня туда приехала Каролина и нашла их обеих почти при смерти.