Мемуары Эмани

Почему отец тогда во дворе не сказал об этом? Например: «Твоя фамилия Тян, замуж за однофамильца нельзя, потому что мы все родственники». Тогда бы мы помогали друг другу, болтали бы по-родственному, брат же, сестра. «Повезло встретиться с родственником!» – улыбались бы мы при встрече. Мы и улыбались, только не родственной улыбкой. У нас была одна фамилия, один пон, но кто знал, что мы брат и сестра. Мы влюбились друг в друга. Иногда он посмеивался:

– Надо покопаться в генеалогическом древе, вдруг мы найдем общую ветвь.

Летом, когда я приехала домой, сказала деду:

– Я познакомилась с парнем, тоже Тян, наверное выйду за него замуж.

– Только собаки так делают, – закричал на меня дед. И в первый раз я узнала, что он может кричать.

– Почему?

– Потому что мы все родственники.

«Черт, черт ты, а не дед, вы не могли сказать об этом раньше?» – подумала про себя и ничего ему не ответила. Он смотрел на меня пронзительным, колючим взглядом, как будто уже случилось кровосмешение. Слава богу, что при своей смелости я была очень строга в поведении. Вздохи и взгляды, робкие рукопожатия и мимолетные улыбки, пара невинных поцелуев и свидания с разговорами обо всем. Когда я вернулась после каникул на занятия, мой несостоявшийся жених сухо поздоровался и прошел мимо. Каждый вечер стоял на лестничном пролете с девочкой с нашего курса: смотри, я встречаюсь с другой, проходи мимо. Видно, дома и ему хорошо втолковали про пон. Я переживала, слова деда не совсем дошли до меня, несчастная любовь маячила каждый день в институте.

Иду грустная в библиотеку. Опять взяла курс на читальный зал. Навстречу бежит председатель профкома института Иван и улыбается:

– Привет! Хорошо, что тебя встретил. Не хочешь гастрит свой подлечить?

– А откуда ты знаешь, что у меня гастрит?

– У каждого нормального студента должен быть в наличии гастрит! Бери справку из студенческой поликлиники и езжай в областной профсоюз.

Уговорил Иван, что надо лечиться в санатории, который рядом с городом находится. Вместо читального зала поехала за путевкой. Заполнили документы, я расписываюсь и читаю название санатория – «Боржоми».

– Куда ехать надо? – спрашиваю тетку.

– Там же написано. В Грузию вам ехать надо.

– Не поеду. Забирайте назад путевку. Далеко и денег нет на дорогу.

– Билеты купите на поезд и еще на карманные расходы останется. Получите в кассе командировочные, – уговаривает и смотрит на меня как на ненормальную.

Вот так я попала в Грузию. Неделю походила на ванны с минеральной водой, решила уехать домой. А курортную книжку надо было обязательно привезти с собой, тетка та предупреждала. Пошла на подпись к главврачу. Он полистал страницы, а они все пустые. Назначил такие процедуры, которые за деньги купить не могли другие отдыхающие. Осталась, деваться некуда. Лечилась и ходила на экскурсии. Очень красивая природа на Кавказе. Седые горы в тумане, воздух можно пить глотками.

Приехала я на курорт с чемоданом, набитым книгами, надо было писать курсовую по древнерусскому языку. После завтрака садилась в вестибюле на своем этаже, раскладывала учебники и начинала читать. Не получалось заниматься, потому что лечились там не больные, а те, кто приезжал на отдых. Вырвавшись из дома, заводили курортные романы по готовому сценарию. Еще хлеще были местные парни.

– Слюшай, девушка, такой красивый и одна, – произносили они из-под огромных кепок-аэродромов, падающих на горбатые носы.

Я боялась передвигаться по санаторному корпусу, выходить на улицу – они кружили стаями, как коршуны. На фоне взрослых дам я выглядела малолеткой, легкой добычей.

– Нельзя такой день портить учебниками и серьезным видом, – произнес кто-то рядом. Мне улыбались голубые глаза без кепки-аэродрома и горбатого носа. Мы познакомились.

– Геннадий Иванович, – протянул он мне руку.

– Нина, – ответила я машинально и вздрогнула. Моего однофамильца тоже звали так.

Новый знакомый караулил меня после завтраков, обедов и ужинов. Я натыкалась на него после процедур. Подходил с невинным видом и начинал разговаривать обо всем. Инженер из Мурманска, выпускник Ленинградского политеха, он уже работал на каком-то предприятии, связанном с никелем и алюминием, успел побывать за границей. Мы качались на канатном мосту через Куру, когда он взял меня за руку:

– Выходи за меня замуж. Мы поедем отсюда в Псков к моей маме, она тебе понравится. Потом покажу тебе Ленинград, летом приеду к твоим родителям.

Я смотрела вниз на Куру, которая подкидывала вверх струи воды, потом собирала их снова и мчалась дальше, горбатясь на поворотах. Голубые глаза смотрели на меня, а я все молчала.

– Я хороший, очень хороший и буду заботиться о тебе, – уговаривал он.

– Ты русский, – ответила ему.

– Да, русский, какое это имеет значение? – удивился мой кавалер.

Я улетела в Целиноград, оставив его в недоумении. Не стала объяснять, что папа разрешил выходить замуж только за человека своей национальности.

Через двадцать один день я вернулась на занятия в институт. Это было мое первое самостоятельное путешествие. Дорога в оба конца заняла почти неделю.

* * *