Мемуары Эмани

В старших классах опоздавшие ученики должны отметиться в секретариате, чтобы попасть на урок. Потом количество опозданий подсчитывается и вносится в таблицу нарушений. Заболевший ученик может уйти домой, если родители будут поставлены в известность.

Лечение всех травм, которые случаются с детьми в учебное время, оплачивает школа, поэтому строго следят за тем, чтобы никто не уходил до конца занятий.

В начале сентября полицейские проверяют исправность велосипедов, на которых ученики приезжают на занятия. Каждый бельгийский ученик в начальных классах сдает экзамены по правилам езды на велосипедах.

Школьная территория закрыта, без звонка пройти невозможно. К концу уроков детей ждут автобусы. Проезд бесплатный в оба конца, если ты живешь далеко от школы. Если рядом, то плати, потому что нет необходимости ездить, можно пройти пешком. Бельгийская система оплаты одинакова во всем. Например, пластические операции страховка не оплачивает, это не связано со здоровьем. Захотел увеличить грудь – пожалуйста, плати по полной программе, а если уменьшаешь – оплачивают, чтобы избавить пациента от болей в спине.

* * *

Ровно через месяц после начала испытательного срока я подписывала контракт с министерством в Брюсселе. Поздравив меня, начальник сказал, что обычно кандидаты, прошедшие отбор, стоят по два года в листе ожидания. Один важный пункт контракта, на который он посоветовал обратить особое внимание, требовал корректного отношения к коллегам. Все конфликтные ситуации должны регулироваться в присутствии соответствующих лиц.

В министерской команде уборщиц было восемь человек: жена банкира, жена фотографа из журнала, который принадлежал королевской семье, жена собственника четырех машин для грузовых перевозок и жены мужей, которые руководили собственными фирмами. Зачем работали уборщицами эти холеные женщины, которые держали дома для себя помощниц?

Ответ был простым. Выгода! Бельгийцы платили небольшой персональный налог, если кто-нибудь из членов семьи работал в государственной структуре. Одна из коллег призналась, что попала на эту работу высокими окольными путями.

Редко кто мог сдержать удивление в министерстве, увидев меня. Иностранцев в том хлебном месте не было вообще. Через год появился еще один такой сотрудник – мой муж. Помогли служащие отдела, в котором я убиралась почти год. Многие вещи им было не под силу понять. Как может человек с высшим образованием махать тряпкой? А если и машет, то зарплата должна компенсировать диплом – таков был закон, но о нем умолчали в бюро по трудоустройству. А когда коллеги узнали, что муж – пилот, стали смотреть на меня с почтением, как будто я ходила в летной форме и летала в облаках. А я летала только в мыслях о том, как устроить на работу мужа. Однажды я прямо сказала начальнику отдела:

– Помоги мне. Супруг не может нигде пройти собеседование, уже второй год сидит дома в депрессии. Мы начали жизнь с нуля в возрасте за пятьдесят в чужой стране, нам сложно без знания языка и законов.

– Иногда нам нужны рабочие в лесу. Если муж выдержит физический труд, то попытаюсь, – ответил он после долгого раздумья.

Помогали всем отделом. Заполнили анкету и правильно сложили письмо. Лист надо сложить вдвое так, чтобы начало письма было наверху. На лицевой стороне конверта сделано окошечко, заклеенное пленкой, через которую можно прочитать адреса получателя и отправителя. Этому бельгийцев учат еще в школе. Представляете, в противном случае конверты выбрасывают в мусорную корзину нераспечатанными.

Принесли книгу об особенностях природы и животного мира Бельгии. За полгода муж назубок выучил названия деревьев и животных на нидерландском языке. Пятьсот человек проходили собеседование, из них отобрали восемь. В их числе был и он.

* * *

Однажды их предупредили, что будет охота на кабанов, и раздали инструкции с правилами поведения. Раньше, во время работы в советской авиации, муж летал на вертолете с охотниками, которые отстреливали волков и диких кабанов в степи. Такие командировки длились больше месяца.

Директора совхозов выпрашивали через общество охотников лицензию на отстрел хищников, которые нападали и уничтожали отары совхозного хозяйства.

Оказывается, многие директора совхозов сами расхищали поголовье скота, а списывали на волков. Выписывали вертолет, чтобы раздобыть хоть одну волчью шкуру. Охота на вертолете – дорогое для государства удовольствие.

Охотились сверху и на кабанов.

– Идешь на медвежью охоту – приготовь постель и позови доктора, а идешь на кабана – закажи гроб. Секачи опасные и хитрые, – рассказывал Дима.

Настал день охоты на кабана. Я тоже волновалась – не дай бог, что-нибудь случится. Кабан и в Бельгии кабан. Вечером муж пришел домой живой и невредимый. Кинулась к нему:

– А где свежатина?