Мемуары лорда Грандрита

Я никогда не видел, чтобы кто-то упал в пропасть; правда, я никогда и не видел никого, кроме себя, при моих попытках преодолеть это препятствие. Я всегда это делал в одиночестве. Думаю, что Девять специально устраивали все таким образом, чтобы ходоки за бессмертием не встречались друг с другом по дороге к пещерам.

Однако я встречал там всегда одних и тех же людей. Моя жена никогда не бывала в пещерах одновременно со мной, и раньше я ни разу не замечал среди прибывших Калибана. Неужели в этот раз Девять специально сделали так, чтобы наши с Доком пути пересеклись? Для чего? Я никогда этого не узнаю, если только вдруг им не придет в голову фантазия самим сказать мне это.

Впрочем, это не имело для меня особого значения. Важным было одно: Калибан, как я и предвидел это, ждал меня.

Полностью обнаженный, с раскинутыми в стороны руками, одна нога перед другой, он стоял на самой середине моста в позе плясуна на канате. Заметив меня, он широко улыбнулся, и его белые зубы необычным контрастом сверкнули на фоне медно-коричневой кожи его лица.

Глава XX

Член Дока был больше похож на бронзового питона, высунувшегося из гнезда темно-рыжей растительности. Его вид слегка потряс меня, настолько он был огромен. В состоянии покоя он имел в длину двадцать сантиметров и в обхвате – семь. Его тестикулы были соответствующих пропорций.

Пенис был единственным элементом, нарушающим пропорции этого великолепного тела. Пробудившись, он делал из Калибана настоящее чудовище.

Глава XXI

На секунду я задержался на самом краю пропасти и вступил на мост. Основой моста послужил гигантский блок черного гранита, холодного и гладкого при прикосновении. Но подошвы моих стоп были покрыты толстым слоем ороговевшего эпителия, твердого и нечувствительного, как кожа носорога. Я почти не чувствовал ими фактуру камня.

Калибан, казалось, ожидал, что я скажу ему что-нибудь или спрошу, чего ради он так ополчился на меня. Но я не видел никакой необходимости в подобной трате времени. Мне не нужны были никакие объяснения. Чем раньше я уберу его со своего пути, тем раньше дело будет улажено, и тем раньше я смогу вернуться в Англию.

Я вступил на мост и медленно направился к нему, раскинув руки крестом и точно ставя одну ногу перед другой. Меня охватил поток холодного воздуха, идущий снизу из ущелья. Несмотря на высоту над уровнем моря, отсутствие солнца и ветра, я обливался потом.

Мой член напрягся и стал подниматься подобно подъемному мосту.

Калибан взглянул на него и разразился дикими воплями:

– Я сейчас оторву вам его, друг мой! И сохраню на веки вечные как самый дорогой трофей! Так вот этим изнасиловали мою кузину, нашу красавицу Триш!

Я продолжал идти вперед, не произнося ни слова.

– Вы убили ее! – продолжал он вопить. – Вы попользовались ею всласть, а затем убили и бросили ее труп гиенам!

Я не представлял себе, что он хотел сказать своими криками. Судя по всему, он был убежден, что я сотворил зло женщине, которую он любил. Я знал, что сейчас совершенно бесполезно пускаться в выяснение недоразумения или оправдываться, поэтому я просто продолжал молча приближаться к нему. Мой член теперь вознесся на всю свою высоту и торчал вверх под углом в сорок пять градусов к поверхности живота. Казалось, он сейчас взорвется под давлением крови, распирающей его изнутри. Это беспокоило меня, так как для борьбы мне нужна была вся моя сила и энергия. К тому же, признаюсь, я чувствовал себя смешным, а это тоже ослабляло меня.

Я был уже достаточно близко, чтобы наконец-то четко разглядеть цвет его странных глаз. Это были два водоворота цвета бронзы, искрящейся золотыми искорками. В них было что-то нечеловеческое.

– Чудовище! – кричал он. – Так для вас это ничего не значит? Вы что, совсем лишены каких бы то ни было чувств?

Было бессмысленно доказывать сейчас мою невиновность. Я узнал причину, главный стимул, толкающий его на эту конфронтацию: я был для него единственным серьезным соперником, которого он когда-либо встречал среди людей.

Я остановился и вытянул руки перед собой. Он сделал шаг мне навстречу, остановился и сделал то же, что и я. Я еще шагнул вперед, и наши руки встретились. Сжав их, я пытался заставить его потерять равновесие. Он делал то же самое.

Борьба не должна была затянуться. Борьба без ударов кулаком или ногами, без рубящих ударов ладоней и толчков коленом, без отрывания ушей и выдавливания глаз. Мы оба стояли в слишком неустойчивой позиции. И оба хотели наглядно доказать свое преимущество в силе ясным и недвусмысленным способом.

Я никогда еще не встречал столь сильного человека. Он не был таким же мощным, как, скажем, горилла, и не таким сильным, как взрослый самец шимпанзе или орангутанга, но ведь и я не был кем-то из них.

Мы стояли, упираясь друг в друга изо всех сил, стараясь опрокинуть один другого и отправить на дно пропасти, в темноту, из которой доносился шум невидимой реки. Наши мускулы дрожали от напряжения, а кости, казалось, скрипели при каждом движении.