Мемуары папы Муми-тролля

«Дороге дет! С огромным сожаленем, с чустом угрызеня соест несполненного долга пшу т строчк. Я нкак не могу прехать на ашу садьбу, но надеюсь, меня простте за тако отраттельны поступок. Поерьте, я польщена, рада, что ы обо мне скучаете, я пролла рек слез от досады, что малыш Шнырек решл женться. Не знаю, как ыразть благодарность за то, что ы спасл меня, не дал Морре меня съесть, за то, что ы познакомл меня с очаровательным клпдассам. Должна прзнаться, что мне с клпдассам ужасно хорошо, даже садебны пр не может ыманть нас з дома. Мы целым дням граем осптательные гры, мечтаем о полезно для здороя зме с быстрым скольженем по снегу. Чтобы хоть немного обрадоать ас, посылаю садебны подарок, надеюсь, он украст кофеную банку Шнырька!

Шестьсот деяносто деять прето от клпдассо.

С благодарностью любою.

Тетка Хемулх».

На холмах все замерло.

— Что такое «отраттельный»? — спросил я.

— Ясное дело — отвратительный, — отвечал Клипдасс.

— А тебе нравятся воспитательные игры? — осторожно спросил Фредриксон.

— Ужасно нравятся! — сказал Клипдасс.

Я сел, слегка ошарашенный.

— Будь добр, разверни пакет! — крикнул Шнырек. Клипдасс торжественно перегрыз веревочку, и все увидели фотографию тетки Хемулихи в полный рост: тетка Хемулихи — королева клипдассов.

— А нос у нее вовсе не отъеден! — воскликнул Шнырек. — Как я счастлив! Вот здорово!

— Дорогой, взгляни на рамку, — сказала Сос.

Мы все взглянули и ахнули. Рамка была из настоящего испанского золота с розами из топазов и хризолитов по углам. А по внутреннему краю шла полоска из бриллиантов (обратная сторона была украшена простенькой бирюзой).

— Как ты думаешь, их можно отковырнуть? — поинтересовалась Сос.

— Конечно, можно! — восторженно крикнул Шнырек.

И как раз в эту минуту со стороны залива донесся громовой голос:

— Ну! Семьсот пещер в моей маленькой конуре! Я знай себе жду утреннего кофе, а ни один из вас и не думает удружить старому Эдварду!

Прошло уже несколько дней с тех пор, как Муми-папа рассказал о свадьбе Шнырька. Папа сидел с семьей на веранде. Был ветреный сентябрьский вечер. Муми-мама сварила кофе, приготовила бутерброды с джемом и по-праздничному украсила дом.

— Ну так что же?.. — с интересом спросила она.

— Сегодня я закончил писать мемуары, — сказал папа. — Заключение будет записано в сорок пять минут седьмого. Я имею в виду последнюю фразу. И вы сами решите, понравится ли вам она.

— А там ничего не будет сказано о том, как ты бродяжничал с хатифнаттами? — спросил Снусмумрик.

— Нет, — ответил папа. — Понимаешь, это должна быть поучительная книга.

— Потому-то и надо было об этом написать! — воскликнул Снифф.

— Ш-ш-ш… — погрозила ему коготком Муми-мама. — А я появлюсь в этой книге? — И при этом ужасно покраснела.

Папа сделал три больших глотка из своего большого стакана с соком и ответил:

— Слушай меня внимательно, сынок, ведь в последнем отрывке рассказывается о том, как я нашел твою маму.

Тут он открыл черную тетрадь и стал читать.

Наступила осень, и серые дожди надолго заволокли остров Самодержца густым туманом.