Мемуары рядового инквизитора. Экзамен для недоучки

Взяв нож в зубы и скрутив из рясы-потника что-то вроде жгута для опоры, осторожно полез по стволу. Да, вот тут и пригодились многочисленные тренировки, которым всех учеников подвергали в монастыре. Казалось бы, зачем инквизитору умение лазить, бегать, прыгать, кувыркаться? А вот пригодилось, несмотря на то, что ствол был ровным, без неровностей.

Я одолел примерно две трети подъема, так что оставалось всего ничего – пару раз подтянуться, и голова окажется на уровне «пола», когда в домике послышался странный шорох. Словно какое-то тело мешком упало с лавки на пол, покатилось, задевая углы, потом завозилось, пытаясь встать, и ползком двинулось в мою сторону.

Выходов из этой ситуации было два – либо двигаться вперед, вверх, либо назад, вниз. Что я сделал? Правильно! Полез вперед так быстро, как только мог. И моя голова оказалась над краем помоста буквально за пару мгновений до того, как обитатель избушки дополз до дверцы и распахнул ее, чудом не смахнув и вцепившегося в край горе-верхолаза.

– Фош беш, – невнятно из-за зажатого в зубах ножа, выругался я. – Шмотрешь надо!

Я вообще-то много чего мог сказать – от неожиданности с языка так и рвались слова. Еще бы! Передо мной был живой мертвец. А именно – дряхлая старуха в полуистлевших лохмотьях, с длинными лохматыми седыми космами, худая, морщинистая, беззубая, с запавшим ртом и гнилостным запахом от торчавших во рту зубов. Мне бы хватило пальцев одной руки, чтобы их пересчитать, причем один клык весьма живописно торчал над нижней губой. Спросите – почему я не паникую, не ругаю себя за беспечность, мол, что это за некромант, который с двух шагов не может распознать живого мертвеца? Да просто не чувствовалось опасности!

– Фух! – выдохнула старуха. – Ты…кто?

Оговорюсь сразу – вслух старуха не произнесла понятно ни одного слова. Ее неразборчивое бормотание выдавало в ней представительницу одной из тех малых народностей, которые обитают до сих пор на окраинах. Было в звучании этих слов что-то балтийское, словно она была родом из тех мест, но переселилась в эти заболоченные леса так давно, что почти забыла родной язык. Скажете, как я понял, о чем речь? Не знаю. Я это просто почувствовал. Как и в беседе с женой разговор велся мысленно. Нет, я-то произносил все слова вслух, но вот ответы…

– Гошть, – сквозь зубы прошепелявил я. – Пушти погрешшся.

Безопасная-то она безопасная, но не зря говорится, что наглость – второе счастье.

– Куды? Куды прешь? – она попыталась меня отпихнуть, но не тут-то было. Падать спиной вперед, пусть и с высоты в полтора человеческих роста, отнюдь не входило в мои планы. Я вцепился в край помоста, как голодный клещ в собаку и был готов покусать бабку, если та вздумает применить силу.

Сила, кстати, у бабки была и немалая. Но что вы хотите? Передо мной был настоящий живой мертвец, только почему-то без признаков разложения, а, скорее, высохший и даже немного мумифицированный. Интересно, какими смолами его обрабатывали и в каких настоях вымачивали? Узнать бы рецепт – и проблема с поточным производством мощей была бы решена раз и навсегда!

Но эти мысли мелькали где-то на задворках сознания, не мешая делу. Мне удалось подтянуться на руках и перевалить через край, вкатившись внутрь избушки. Старуха трепала и тянула меня к выходу, но я растопырился, упираясь руками и ногами:

– Не пойду!

Нож выпал изо рта и был тут же подхвачен в руку.

– С места не сдвинусь!

– Сам напросился, – мстительно прищурилась хозяйка дома. – Тогда уйду я!

Она примерилась и ловко сиганула через распростертое тело незваного гостя. Если бы не реакция, старуха рыбкой выскочила бы в распахнутую дверь, но коварный я успел ухватить ее за ногу в полете и так дернул, что она откатилась обратно, попутно задевая все, что попадалось на пути.

– Пусти!

– Не-а! Что за хозяйка, которая гостя одного бросает?

– Одного ради другого! Пусти! – она попыталась обойти меня по стеночке, но в тесной избушке этот маневр не удался. Я действительно уперся руками и ногами в стенки, перекрыв все подходы к двери.

– Нет, хрычовка старая! Никуда ты не пойдешь!

– С чего это? Аль приказывать могёшь?

– А хотя бы и да!

– Ну, держись! Сам напросился!

Она вскинула руки, растопырила пальцы, скрючила наподобие когтей и завыла дурным голосом, выписывая кистями странные пассы. Язык был мне не понятен, жесты – тоже. Наверное, местное наречие. Только вот какое? Дебричей, листов или кого-то еще?

– Тише ты! – прикрикнул на старуху, когда та, провыв заклинание, взяла тоном выше. – Парня мне разбудишь!

– Пусть спии-и-ит! – завыла ведьма. – Вечным сном спи-и-ит! Пусть все они спят!

– На вечный сон я не согласен. У меня есть дело. Да и у этого парня тоже. Я его под расписку взял. Вернее, даже стащил и должен вернуть обратно в целости и сохранности…

Моя болтовня возымела странный эффект. Старуха прекратила выть и размахивать руками, ссутулилась, перевела дух и смерила меня пристальным взглядом профессионального мясника или колбасника.

– И откуда ты такой прыткий взялся? – поинтересовалась она.

– Откуда взялся, там таких больше нет.