Мемуары рядового инквизитора. Экзамен для недоучки

Нежные пальцы внезапно налились силой. Ногти впились в волосы и, казалось, проткнули кожу, потянули голову наверх. Смерть заставила меня запрокинуть лицо и взглянуть в ее глаза. Сиреневые глаза и губы цвета вишни. Я один знаю, каковы они на вкус?

– Обиделся, – с улыбкой констатировала Смерть.

– Неправда! Вовсе я не…

– Обиделся, – повторила она. – Глупый мальчишка. Я выбрала тебя. Этого достаточно…

– Для меня – да. Но есть законы мироздания…

– Ах, вот ты о чем! – она все еще улыбалась. – Да, такой закон есть. Но есть и другие…

– Не понимаю.

– И не надо.

Другой бы обиделся, но я-то помнил, с кем говорю.

– Я тебе верю. Просто…

– Тебя что-то гнетет. Расскажи.

Она произнесла эти простые слова таким тоном, что я не смог удержаться. Легкая рука Смерти все еще касалась моей головы, я сидел в неудобной позе, запрокинувшись назад, на краю постамента, и говорил.

Смерть слушала внимательно. Наверное, не существует в мире второй такой женщины, которая будет так напряженно внимать словам мужчины, ловя каждый звук и тихо кивая в такт его речам.

– И вот я должен узнать, что происходит. Вернее, конечно, мне отдали приказ… Не скажу, что мне так уж нравится это задание, но, понимаешь, это шанс. Я еще не забыл, кем был. И эти парни… мои ровесники и даже чуть помладше…В конце концов, они только вступали в жизнь и ничего еще не видели…

– И ты пришел ко мне в надежде на помощь?

Я кивнул, не сводя с нее глаз.

– Ну… не только. Еще я действительно соскучился. Мы так давно не виделись…

– Прости, я была занята.

– Этими смертями?

– У меня и без того много дел!

– Понимаю, любимая. Поверь, я знаю свое место…

У твоих ног. Это звучит глупо, нелепо, наивно и, возможно, по-детски, но я действительно понимаю, кто она и кто я и ни на что не претендую. Я прошу только возможности обожать ее издалека. Мое сердце, как ни пафосно это звучит, отдано единственной женщине в мире, которая никогда не будет принадлежать ни одному мужчине. Сколько этих супругов Смерти было до меня – и сколько будет после того, как меня засыплют землей!.. Говорят, всем моим предшественникам на роду была написана долгая жизнь в обмен на особые отношения с богиней. Жизнь в разлуке с любимой.

Я тихо подвинулся, коснулся плечом ее колена. Так хотелось обнять жену, но останавливал страх ощутить под руками холодный гладкий известняк.

– Не огорчайся, милый, – она ласково потрепала меня по щеке. – Лучше скажи, чем я могу тебе помочь?

Хм… Особые отношения, говорите…

– Эти шестнадцать смертей…Шестнадцать душ, упавших в Бездну… Если бы можно было узнать, кто их туда отправил, как и почему?

– Я не знаю.

Эти слова заставили насторожиться. Чтобы одна из самых сильных богинь мироздания – и вдруг чего-то не знала? Быть того не может! Если только души умерших некромантов по какой-то причине не долетели до Бездны и задержались на земле? Тогда возникает вопрос – кто и зачем, а самое главное как удерживает их в нашем мире.

– Я на самом деле не знаю, – повторила Смерть. – Понимаешь, тут на некоторое время я…э-э…немножко потеряла контроль над ситуацией… Готовила тебе сюрприз. Ты не будешь сердиться на меня за это?

Сердиться – на нее? Да кто я такой, чтобы предъявлять богине претензии? Помотал головой, улыбаясь во весь рот.

– Вот и славно, – сиреневые глаза потеплели, а губы оказались так близко, что я ощутил исходивший от них аромат дыма и вереска. – Вот и хорошо. Вот это радость. Закрой глаза.

Я повиновался и через секунду ощутил, как мягкие губы коснулись моего рта.

– Хм.

Вздрогнул, просыпаясь. Что это было?

Резко сел. Оказывается, я валялся на полу у подножия постамента, на котором застыла скорбная фигура со скрещенными на груди руками. Судя по сумраку, уже наступил вечер. Снизу, с пола, в свете нескольких лампад, мне были отлично видны два лица – одно каменной статуи, изваянное много лет назад неизвестным резчиком, спокойное и умиротворенное. И другое – с досадливо поджатыми губами и сердитым прищуром карих глаз.

– Полюбуйтесь на него, – процедил пра Михарь. – Половина монастыря сбилась с ног, ищет его по всем закоулкам, а он тут спит.

– Не спит, а медитирует, – я попытался встать. От лежания на холодном твердом полу тело онемело и затекло.

– И немного переборщил с концентрацией, – понимающе кивнул инквизитор.

– Я ничего не пил. Могу дыхнуть! Х-ха!

– Вересковый мед, – принюхался пра Михарь.

– Это не я! Это Она!

Изваяние Смерти хранило молчание, но мой красноречивый взгляд подсказал ответ.

– Хотите сказать, что вам являлась сама Смерть?

– Да, а что тут такого? Она – моя супруга…