Мэн

— Там были… звери, да?

— Да. Скорее всего, волки, — обрадовано воспрял духом полицейский, что его избавили от необходимости объяснять и разжевывать. — Не буду вам описывать состояние… останков, но такое должны опознавать только родственники. Скажите, ваш муж носил пирсинг в левом ухе?

У Тэсс подогнулись ноги и затряслись коленки.

— Д-да. Скажите, у него ведь есть ещё брат Джек, — не иначе как с перепугу, вспомнила она про Стюарта-старшего. — Он служит в Катадине. Возможно он…

— Мы связывались с его подразделением. Джек Стюарт уже довольно длительное время находится на лечении в клинике и выйдет только через десять дней.

«Десять дней… Я так и знала, что он болен».

— Я должна дать вам ответ сейчас?

— Нет. Можете пару дней подготовиться к поездке. Мы свяжемся с вами.

— Хорошо.

Они распрощались, и Тэсс нажала на отбой.

— Так… — приложила она аппарат к груди и закусила щеку изнутри, — мне срочно нужно что-то… что-нибудь… — Она побродила лихорадочным взглядом по коридору гинекологии больницы горы Синай, где застал её разговор. Доктор Стюарт чувствовала, что выход где-то рядом, его нужно только найти. Наконец спохватилась и опять обратилась к телефону. Листала контакты довольно долго, пока не отыскала затерявшийся. Тот, что понадобился сейчас.

Нажала на вызов.

— Алло, Ченнинг? — через несколько секунд приветливо проговорила девушка. — Привет, это Тэсс. Мне нужна твоя помощь.

* * *

— Уважаемые пассажиры, наш самолёт совершил посадку в аэропорту города Дублин, республики Ирландия. Местное время: шестнадцать часов тридцать две минуты, температура воздуха за бортом: плюс одиннадцать градусов. Не вставайте, пожалуйста, со своих мест до полной остановки самолёта. К выходу вы все будете приглашены. Спасибо, что воспользовались нашей авиакомпанией и до новых встреч на воздушных судах «Дельта».

Тэсс кратко выглянула в иллюминатор — нет ли дождя, и продолжила собирать Айса.

Разумеется, будущий мужчина не изменил себе, (ведь постоянство — признак мастерства) и орал как подорванный, соревнуясь с бортпроводницей за внимание окружающих. Но его маму это уже почти не волновало — весь полёт сын был паинькой и примерным мальчиком, почти ангелом, поэтому честно заслужил свою истерику. Тем более что на рейсе оказался вовсе не одинок в возрастной категории «до года». Ещё один пассажир, а скорее, пассажирка летела в нескольких рядах от него и орала высоким контральто все девять часов от взлёта до посадки с небольшими перерывами на отдых. Умотала в салоне всех. Поэтому, даже если собственный ребёнок проявил милосердие и сжалился над родительницей, отдохнуть и расслабиться ей так и не удалось.

Она рассказала Ченнингу всё. Почти. Исповедалась в чем только можно признаться по телефону, правда, умолчав об изнасиловании его дочери. И «мистер Дексен-самый старший» выдержал испытание с честью — узнав о том, что стал дедушкой, не рассыпался фейерверком эмоций и не спешил выбирать себе какую-то особую линию поведения при столь ошеломляющих новостях. Вёл себя сдержанно и дальновидно.

Девушка понимала, о какой на самом деле услуге просит его, но всё-таки этот мужчина не чужой человек её сыну. Она набралась наглости и, ни на что особо не претендуя и не рассчитывая, поинтересовалась о том, что, кажется, у них имеются родственники в Ирландии… И когда отец Андрея подтвердил, она самым вероломным образом напросилась туда в гости на пару недель. Ченнинг, конечно же, согласился, но сказал, что у него имеется идея получше.

У меня там живёт крёстная. Она нам не родня, но… мне кажется, именно она тебе подойдёт.

Тэсс сразу оживилась.

— Правда?

— Да. Она живёт одна и в самом Дублине, а не где-то… в глубинке.

— А сколько ей лет?

Мистер Дексен задумался.

— Точно не помню… кажется, на четыре года моложе моей матери. Значит… где-то семьдесят четыре — семьдесят пять.

Имя крёстной было: Озалия Смурфит, но все звали её просто тётушка Оз. Именно она когда-то познакомила будущих мать и отца Ченнинга, поскольку сама училась в Штатах и жила на квартире у миссис Дексен.

— Крёстная, кстати, всю жизнь проработала медсестрой, — поведал её крестник.

— Оу, это очень хорошо, — будто заново ещё раз обрадовалась Констанция. — Спасибо, Ченнинг.

— Тэсс…

— Да?

— Когда я смогу увидеть… как ты его назвала? — разумеется, дедушка запомнил имя мальчика, но произнести страшное, непонятное слово «внук» не смог.

— Айс. Я назвала его Айс. — Девушка улыбалась. Была бы её воля, она бы хоть сейчас представила мужчин друг другу. — В любое время, Ченнинг, после того, как вернусь.

— Хорошо, я тогда это… попрошу рейс на Нью-Йорк через пару недель.

Договорившись с мистером Дексеном о его звонке тётушке Оз, Констанция написала в Университете заявление на десять дней отпуска по семейным обстоятельствам, указав в причинах пропавшего без вести мужа, и отправила наконец-таки уставшую маму домой.