Меняя завтрашний день

Станция «Обская», на которую мы, дай Бог, попадём в самое ближайшее время, построена совершенно недавно, за счёт средств заинтересованных частных компаний-спонсоров, в которых входит и российская компания ЗАО «Ямал-Антарктик», перелёт до неё занимает шесть часов с копейками на Ил-76 от Кейптауна. Оборудование на станции в большей части новое, приобретённое также за счёт спонсорской помощи, и до недавних пор работало исправно, есть компьютеры, телефонная и радиосвязь, жилые и душевые комнаты, планировалось доставить материалы для постройки новых жилых строений. Здания станции устойчивые против снежных бурь, во время которых, как вы знаете, видимость падает до нескольких метров, и станция и буровые установки хорошо освещены, что существенно снижает риск потеряться, выбиться из сил и замёрзнуть в нескольких десятках метров от станции, как это вполне может быть.

Так, теперь насчёт состава станции «Обская». В зимовочном составе экспедиции значатся 24 человека, туда входят два метеоролога, гидролог, биолог, три гляциолога, врач, два повара, механики на ДЭСе и двух буровых вышках, радиоинженер, механики-водители, электрогазосварщик и строители. Все они — квалифицированные специалисты с опытом работы, по идее конфликтов между ними не было, работа шла слаженно, без сбоев. Руководит проектом Виктор Семёнович Волков — опытный полярник, для которого эта зимовка является не первой.

Что касается техники безопасности, то скажу следующее. Как вы уже не раз слышали, технике безопасности в Антарктиде надо уделять особое внимание. Если вдруг случится что-нибудь серьёзное, то ближайший госпиталь находится в 4,5 тысячах километров, здесь, в Кейптауне. Главная опасность там — это ветер. Он может моментально подняться от полного штиля до штормовой скорости. При перемещениях по льду на снегоходах нужно учитывать наличие трещин, которые могут быть скрыты под снегом, но в них легко провалиться, имея даже небольшой вес. Даже обычная питьевая вода в Антарктиде небезопасна. Её получают из растопленного снега и она получается, если можно так выразиться, очень пресной. Чем это грозит? Через пару недель у человека может нарушиться солевой баланс и начаться головные боли и прочие неприятности. Чтобы избежать этого, в воду надо добавлять набор солей. Ещё по поводу снега. Как уже известно, он отражает около 80 процентов падающего света, и без защитных очков можно получить ожог сетчатки глаза. Так что, я надеюсь, все вы уже успели обзавестись очками и солнцезащитными кремами, чтобы не обгореть.

— Тропический курорт какой-то, — широко улыбнувшись, заметил Володя, фотограф группы. — Я тут очки себе подобрал горнолыжные, но боюсь, потеха с ними выйдет — глаза будут белыми, а всё лицо, чёрным, как у местных папуасов!

— Вот кому не грозит обгореть на арктическом солнышке! — ухмыльнулся Констан-тин Савельев, откладывая в сторону туристический проспект с видами океана и Мыса Доброй Надежды. — Они уже привыкли тут, в тепле, только вот незадача: на Антарктиде-то холодно!

Алекс молча разглядывал участников путешествия: руководитель группы, сложив руки на груди, сидел на краешке стола, глядя сквозь тонкие стёкла очков на собравшихся членов группы. Константин Савельев, рыжеволосый, чуть полноватый мужчина с веснушками на румяном лице, любящий поговорить о жизни в Антарктиде, которую, по его словам, можно было встретить там где угодно, что-то негромко пояснял фотографу, медик Юра изучал цветные плакаты на выкрашенных в офисный серый цвет стенах. Сам Алекс и следователь молча сидели, однако, Виталий Сергеевич что-то сосредоточенно рисовал гелевой ручкой в своём ежедневнике.