Меню высоких отношений

– А из этой суммы деньги можно взять? Охранники из «Фудзиямы» собирают деньги, но когда они привезут…

– Нет, жди те деньги. Мы же не знаем, какие это деньги, – ответила я, подхватила сумку и пошла к выходу из подсобки.

– Как скажете, – буркнул Тимур. По-моему, он на меня обиделся.

Сумка показалась мне неподъемной. Прежде чем затащить ее наверх, я остановилась передохнуть перед лестницей.

– Помочь? – услышала я за спиной голос нашего снабженца.

– А, это вы, Петр Матвеевич? Если не рискуете сорвать позвоночник, помогите, пожалуйста.

– Ого! Кирпичи у вас там, что ли? – воскликнул он, подхватывая сумку. – Что же вы, Виктория Викторовна, такие тяжести таскаете?

Никому ничего я объяснять не собиралась, просто пропустила этот вопрос мимо ушей.

Петр Матвеевич занес сумку в кабинет и поставил ее рядом с моим столом.

– Спасибо, – поблагодарила я за помощь.

Первая не выдержала Даша:

– Ты куда-то уезжаешь? – спросила она, косясь на сумку.

– С чего ты взяла? Сумка чужая.

Я затолкала сумку на нижнюю полку шкафа, в котором у меня хранятся папки с документацией, и для пущей сохранности закрыла дверцу на замок. Ключ бросила не в ящик стола, а в карман.

– А чья сумка? – поинтересовалась Даша.

Настроение было плохое. Чтобы не сорваться, я молча отмахнулась рукой, мол, не до тебя.

– Меня никто не искал? Вера Ивановна не приезжала?

– Нет, – одновременно ответили Влада с Дашей. Я так и не поняла, это был ответ на первый вопрос или же на второй.

Глава 8

Через полчаса я не выдержала и пошла проверить, на месте ли Вера Ивановна.

Я будто бы знала, когда мне выйти. Как только я закрыла за собой дверь, в тот же момент в конце коридора появилась Вера Ивановна.

– Вера Ивановна, вы вернулись? – спросила я, хотя это и так было очевидно. Женщина в одной руке держала ключ от кабинета, а другой расстегивала пуговицы на пальто. – Я могу к вам зайти?

– Да, Вика, – с вздохом ответила она. – У тебя ко мне есть вопросы?

Не могла же я напрямую спросить, зачем ее вызывал к себе следователь? Поэтому пришлось импровизировать.

– Да, касательно похорон. Кто поедет в морг? У Полины, как оказалось, родственников в живых не осталось. Может, кто-то из соседей пойдет? Но не думаю, что их будет много. Получается, что в последний путь Полину провожать некому. Я, Дарья, Влада – как-то маловато. Может, Вера Ивановна, вы попросите Громова, чтобы он наших сотрудников отпустил. Может, кто-то из официантов захочет пойти? Или с кухни ребята? Полине было бы приятно.

Выслушав мою болтовню, Вера Ивановна взглянула на меня с раздражением.

– Не буду никого просить. Все завтра остаются на своих рабочих местах!

– Как?!! Почему?! Кто Полину хоронить будет? Если не мы, никто ее не похоронит! Вера Ивановна, не по-людски это!

– Похорон завтра не будет! – отрезала она.

– Но почему?!

– Потому что она останется пока в морге. Так решил следователь. Пришел результат анализа. Что-то там нашли в ее крови. Вроде бы какое-то лекарство или даже наркотик … Я путаюсь в названиях. В общем, с Полиной пока не всё ясно. Ты, кстати, никаких странностей за Полиной не замечала? Может, она страдала повышенной подозрительностью или возбудимостью? Как она вообще работала? Вы сидите в одной комнате. Тебя ничто в ее поведении не насторожило?

– Нормально работала, – пожала я плечами. – Мне она запомнилась спокойной, старательной, исполнительной, трудолюбивой…

Я не успела сказать, что в последнее время Полина иногда выглядела раздраженной, а еще у нее были проблемы с женихом. Вера Ивановна, не дослушав меня, перебила:

– Вот! Следователь тоже меня спрашивал, не слишком ли она горела на работе.

– Что касается работы, то у Полины не было проблем. Все она делала в срок, отчетность не запускала, работала без авралов.

Я хотела намекнуть Вере Ивановне, что если Полина и переживала, то не из-за работы, а из-за жениха. Но она меня не слышала, вернее сказать, думала о своем:.

– Ты меня не поняла. Сейчас, оказывается, модно искусственно повышать трудоспособность. Есть даже такие таблетки. Забыла их название. Слово такое…. На «витамины» похоже…

– Амфитамины? – подсказала я.

– Вроде бы. Действуют как энергетик, только намного сильнее. Можно на дискотеке всю ночь прыгать, а утром на работу пойти – спать совершенно не хочется. Чувствуешь себя полным сил на протяжении нескольких суток.

– Да. Только у этих таблеток есть побочный эффект. После нескольких месяцев их применения у человека в организме начинаются необратимые изменения. А еще крыша едет, – добавила я.

– Мне то же самое сказали, – вздохнула Вера Ивановна.

– Только я не понимаю, какое отношение это имеет к Полине? Насколько я знаю, она ночные клубы не посещала, – задумчиво протянула я.

Припомнилась статья об амфитаминах, в которой отмечалось, что те, кто принимает эти препараты, частенько кончают с собой. Но неужели Полина была такой глупой, что сама обрекла себя на сумасшествие и суицид.