Ментовский вояж

Не сложно было догадаться, где и каким образом серокожие насобирали эту горсть «улик». Стопудово вырезали эти пули из тел расстрелянных нами «собачек» и своих недалеких соплеменников, тех, кому не повезло угодить под автоматно-пулеметный огонь. А нефиг было спускать на нас тех самых «собачек Баскервиля», или сторожевых румов, как их окрестил «сэр индеец»…

– Тармод, мы сожалеем о данном инциденте и выражаем искренние соболезнования друзьям и родственникам погибших, – выслушав перевод, я перевел дух: слава богу, вожди потенциальных союзников не исповедуют принцип «око за око» и способны признавать ошибки собственных подчиненных. Ведь, если бы погибший Драшул хоть немного пошевелил тогда мозгами, мы бы познакомились с иржиками раньше и не потеряли бы Фридмана и его бойцов. – Нам бы хотелось избежать случайных конфликтов между нашими народами, поэтому я предлагаю здесь и сейчас обменяться данными о дислокации наших и ваших войск.

С этими словами я вытащил из разгрузки самодельную карту устья Амазонки, созданную на основании данных аэрофотосъемки. На склеенном листе бумаги были отмечены территории Конфедерации до техасского кластера включительно, а также китайские и армянские земли на противоположном берегу реки. Увидев карту, «сэр индеец» впился в нее глазами и, мгновенно сориентировавшись, ткнул пальцем в отбрасывающие тени силуэты двух пирамид.

– Мои воины дислоцированы здесь и здесь, группы разведчиков находятся на берегу реки, где скрытно наблюдают за вашими кораблями, – произнес Тармод. – У вас очень большие корабли, больше, чем парусники узкоглазых.

– Так… А ваши разведчики ходят на правый берег? – откровенно говоря, я опасался, что «солдаты удачи» уже подстрелили десяток-другой серокожих, а ван Клейст скромненько умолчал об этих «победах». Либо иржики застали врасплох кого-нибудь из наемников и взяли его в плен, как Камиля и прочих азеров. – У вас есть лодки?

– У нас есть лодки, но мы очень редко посылаем разведку на правый берег. На том берегу нет ничего интересного: сплошные джунгли, в которых никто не способен выжить, – ответил вождь и уточнил: – В джунглях водятся огромные и страшные хищники, и они намного сильнее наших сторожевых румов. Этих хищников можно убить лишь отравленными стрелами, но это очень опасная охота.

– Понятно… Сань, покажи нашим новым друзьям фотки тиранозаврусов, которых амеры расстреляли из пушки, леозавров и всех прочих зверушек, которых мы успели нащелкать, – я задумчиво посмотрел на арбалет в руках одного из воинов, перевел взгляд на колчан с болтами. – Тармод, а вы всегда пользуетесь отравленными стрелами или только на охоте?

– Всегда: и на войне, и на охоте, – мой собеседник с интересом наблюдал, как капитан Барулин ищет на айфоне фотографии двухнедельной давности. – Мы переняли этот обычай у ржепиков – они воюют с нами исключительно отравленным оружием.

– А между собой как воюют? – поинтересовался Марк. – Тоже пуляют друг в дружку отравленными стрелами?

– Нет, боги войны запрещают ржепикам мазать ядом оружие во время их междуусобных конфликтов, – вождь отрицательно покачал головой и в следующий момент воскликнул: – Вот! Вот этот зверь является властелином джунглей! Майор Владимир, чем вы его убили??!

– Пальнули из пушки, и все дела, – хмыкнул я, глянув на фото местного тираннозавра. – Этого ящера расстрелял Бэ-Тэ-Эр – это такая машина на четырех колесах, управляемая людьми.

– Такая же, как эти? – секунду помедлив, Тармод извлек из какого-то потаенного кармашка небольшой пергамент, на котором были изображены БМП-2 и трехосный бронетранспортер, видимо, китайский. – Мои воины видели эти машины на северо-западе, в окрестностях второй пирамиды.

– Да, такая же, как эти, – подтвердил я, глянув на пергамент, и сразу же обеспокоился. – Скажи, Тармод, а люди на этих машинах видели твоих воинов или нет?

– Нет, мои воины способны спрятаться в лесу так, что их никто не заметит, – в голосе «сэра индейца» промелькнули нотки гордости за своих солдат. Вот, мол, какие у меня великолепно обученные рейнджеры… М-да, не в курсах иржики о тепловизорах и прочих высокотехнологичных приборах, созданных для обнаружения замаскированной живой силы противника.

– Хорошо. Солдаты, ездящие на этих и этих машинах – наши союзники, – недолго думая, я ткнул пальцем в силуэты гусеничного БМП и шестиколесного БТРа. – Эти люди не подозревают о вашем присутствии на левом берегу, не знают, что под пирамидами дислоцированы твои бойцы.

– Мы хорошо прячемся, – произнес вождь и неожиданно улыбнулся. – Человек из верхнего зала уснул… Он твой друг, да?

– Да, он мой бывший командир, – оглянувшись, я увидел, что Северьянов прикрыл глаза и тихо-мирно сопит в две дырки, обхватив рукой приклад ПКМа. Впрочем, неудивительно, ибо Артем Викторович морально и физически вымотался за несколько суток вынужденного голодания, а тут еще столь фантастическое спасение и накрытие информационной лавиной. – Марк, он что-нибудь съел?