Менты. Разоблачение главных беспредельщиков МВД

Впрочем, все эти люди выглядят просто ангелами на фоне другого протеже Александра Смирного — начальника криминальной милиции Подмосковья Ивана Шаева. Этого человека прочат сегодня в руководители Нижегородского ГУВД, хотя по-хорошему — его давным-давно следовало бы гнать из органов поганой метлой. Однако поддержка зам. министра Смирного заменяет собой любые индульгенции…

Умные учатся на чужих ошибках. Дураки — на своих. Нургалиев со Смирным — не учатся на ошибках вообще…

Мне не первый раз приходится писать о том маразме, который в МВД выдают за реформу, отмечает Хинштейн. О келейности подготовки решений, когда мнение профессионалов никого не интересует. (Никто из нынешних начальников профильных департаментов не был подключен к изменению собственной структуры; все реформы Смирный предпочитает творить в обстановке секретности.)

Беда нынешней псевдореформы в том, что ее проводят люди, не имеющие практического опыта и представляющие милицейскую службу исключительно по отчетам и докладам.

От мошны до тюрьмы (вместо эпилога)

Следственный комитет официально объявил о закрытии «за отсутствием события преступления» уголовного дела против замминистра финансов Сергея Сторчака. Эпопея длилась более трех лет, чиновника арестовали осенью 2007 года, 11 месяцев продержали в СИЗО, а затем оставили под подпиской о невыезде. Впрочем, это судебное решение, как и прекращение дела против руководителей компании «Евросеть» и ее бывшего владельца Евгения Чичваркина, под давлением продавшего свой бизнес и вынужденно бежавшего в Великобританию, не следует считать неким «другим» сигналом российской власти миру по сравнению со скандальным, хотя и совершенно предсказуемым приговором Ходорковскому.

В случае с делом Чичваркина у него все равно отняли бизнес, в случае со Сторчаком нечего было отнимать. Но, главное, заказчикам дела Сторчака не удалось добиться основной цели его уголовного преследования — сместить его непосредственного начальника, министра финансов Алексея Кудрина.

Открытие и закрытие дела Сторчака прекрасно иллюстрирует устройство российской власти.

Дело Сторчака — типичное проявление борьбы кланов на самом верхнем уровне государства. Сторчак — человек Кудрина. Против Кудрина в момент заведения уголовного дела на его заместителя совершенно открыто выступал тогдашний замглавы администрации президента, а ныне вице-премьер Игорь Сечин. Путин «не отдал» министра финансов, в результате мотивация продавливать уголовное преследование Сторчака у Сечина просто исчезла. Тем более сейчас у вице-премьера есть дела поважнее. Басманное правосудие, приведшее к разгрому ЮКОСа, способствовало приобретению его активов «Роснефтью». И сегодня глава совета директоров этой госкомпании Игорь Сечин успешно легализует плоды двух уголовных дел ЮКОСа посредством сделки по обмену активов «Роснефти» с BP.

По схеме дела Сторчака развивалось и другое показательное уголовное преследование — теперь уже отставного генерала Федеральной службы по контролю за наркотиками Александра Бульбова. В рамках «внутривидовой» борьбы приближенных к Владимиру Путину силовиков дело Бульбова реально было направлено против его покровителя Виктора Черкесова. Черкесову не помогла ни нашумевшая статья в «Коммерсанте» с публичным признанием войны внутри «чекистской корпорации», ни бывшая совместная работа с Путиным. В июне 2010 года Черкесова окончательно выдавили с политического поля, лишив и без того малозначимой должности главы Федерального агентства по поставкам вооружений. После этого дело Бульбова стремительно спускается на тормозах: по одному обвинению ему дали три года условно, второе еще расследуется. Но самого Бульбова из СИЗО выпустили, как в свое время и Сторчака.

Причем эта схема не является исключительной прерогативой федеральной власти, она работает на всех уровнях: истории о возбуждении уголовных дел против провинциальных чиновников, бывших и действующих, и близких к ним бизнесменов просто не поддаются подсчету.

Заведение уголовного дела и отправка конкурента (предпринимателя или чиновника) в СИЗО давно стали распространенным и специфически российским способом передела власти и собственности.

Реальные мотивы, по которым такие дела открываются, а потом закрываются, далеко не всегда очевидны общественности. К примеру, свежее сообщение «Интерфакса» рассказывает о прекращении уголовного дела в отношении бывшего главы Рыбинска Евгения Сдвижкова. В июне 2009 года он был приговорен к семи с половиной годам колонии строгого режима по делу о получении взятки в один миллион рублей. В результате нового расследования принято решение о прекращении данного уголовного дела со «сторчаковской» формулировкой — «в связи с отсутствием события». А следственные органы Следственного комитета возбудили уголовное дело по факту фальсификации доказательств, содержащихся в уголовном деле в отношении Сдвижкова.