Мера ее вины

— Все начинается с мелочей. И вначале все это не кажется манипулированием, потому что выражено в виде комплиментов и вежливых просьб. Но потом ты даже не замечаешь, как сама изменяешь свою жизнь, и объясняешь это тем, что ты его любишь. На самом же деле ты боишься потерять своего партнера и к тому времени уже растеряла всех своих друзей. Ты игнорировала советы членов своей собственной семьи и теперь не хочешь выглядеть в их глазах полной идиоткой.

— Послушай, но то, что ты рассказываешь, не имеет никакого отношения к покушению на убийство. Ответчица описывала совсем другое. Наверняка ты считаешь, что у тебя есть свое, феминистское понимание этой проблемы, но, по-моему, все это не совсем в тему, — скучающе произнес Кэмерон.

— Заткнись, мне интересно, — сказала Агнес. — Это произошло с тобой лично, Лотти? Ты говоришь про своего мужа? — Судя по ее тону, она очень хотела посплетничать.

Лотти уже чувствовала себя замаранной, но понимала, что это только начало.

— Не могу ответить на этот вопрос, — сказала она, — но мне есть что терять. — По крайней мере, это истинная правда.

— Дорогая, ты в безопасности и можешь быть уверена, что здесь тебя никто не выдаст, — дружеским тоном произнесла Табита. — Судя по всему, ты пережила тяжелый период.

— Когда ты понимаешь, что завязла в разрушительных отношениях с партнером, который тобой манипулирует, дело принимает совсем плохой оборот. Ты всему находишь «логичные» объяснения: у него стрессовая ситуация на работе, не хватает денег, — она бросила взгляд в сторону Кэмерона, — тебя не поддерживает твоя собственная семья. Сначала ему по каким-то причинам не нравятся Рождество, Пасха или лето. Потом он в первый раз поднимает на тебя руку. Он бьет тебя, а потом обнимает и плачет, объясняя, что ничего подобного с ним никогда еще не случалось. Ты думаешь, что сама виновата в том, что он тебя ударил. Потом он неожиданно снова становится внимательным мужем: начинает без причин дарить цветы, водить в кино, становится добрым и отзывчивым… Но потом все повторяется, и он снова тебя бьет. Когда это происходит во второй раз, ты понимаешь, что никакой твоей вины в этом нет. Ты понимаешь, что виноват он и никто другой. Но к тому времени уже чувствуешь себя никем и ничем, просто половой тряпкой, и не знаешь, как вырваться из этого замкнутого круга. Ты можешь говорить себе, что любишь его и не расстанешься с ним, потому что боишься остаться одной. Всё — ты попалась, тебя засосало это болото!

— Лотти, — произнесла Дженнифер и прикоснулась к ее руке, — это ужасно! Что же ты об этом раньше не рассказала? Тебе наверняка было так тяжело слушать все, что говорилось во время суда…

— Позвольте напомнить вам, что ответчица утверждала, что доктор Блоксхэм и пальцем ее не тронул, ни разу. Я считаю совершенно неприемлемой ситуацию, когда мужчина бьет женщину, но в данном случае должен согласиться с Кэмероном: я не вижу никакой связи с этим судебным процессом, — заявил Гарт Финучин.

— Ну, спасибо, наконец-то ты меня поддержал, — пробормотал Кэмерон.

— Я предлагаю послушать, что скажет Лотти, — предложил Джек. — Если она готова высказать свое мнение, основанное на собственном опыте, я считаю, что надо к нему прислушаться.

— Спасибо, — сказала она и улыбнулась Джеку. — Связь состоит в том, что у доктора Блоксхэма не было необходимости бить свою жену. У него было более мощное оружие против нее. Он знал, что Мария с подросткового возраста занималась членовредительством. Другой мужчина мог бы пустить в дело кулаки, а доктор дал ей лезвия. Ему не надо было ее бить. Он повел себя в высшей степени коварно и жестоко. Кроме этого, он обезопасил себя — ведь она не могла обратиться в полицию и обвинить его в том, что он применяет против нее физическую силу. Давайте попробуем оценить ситуацию с точки зрения моего личного опыта. Каждый шрам на ее ногах — это то же самое, что синяк под глазом или сломанное ребро, только в психологическом смысле это еще более опасное явление. А так — нет никакой разницы!

Все молчали.

— Это ужасно, — произнесла наконец Дженнифер. — Мне тебя очень жаль.

— Хочу еще сказать про вопрос психиатру, — продолжила Лотти. — Я думаю, что вам стоит об этом знать.

— А что там знать? — спросил Грегори. — Не вы его написали. Я видел, как мистер Эллис достал листок с этим вопросом из своего кармана.

Но Лотти была готова к ответу.

— Вы правы. Я не чувствовала в себе достаточно уверенности, чтобы самой передать листок судье, поэтому написала вопрос и перед заседанием попросила об этом Кэмерона. Я просто… не хотела, чтобы вы начали спрашивать меня, почему я подняла именно этот вопрос. Но у меня он тоже связан с личными переживаниями.

— Да, продолжайте, — тихо произнесла Табита.

Лотти сцепила пальцы рук и уставилась в стол.