Мера ее вины

— Недалеко от суда, иду на парковку. Можем попрощаться и по телефону, — предложила Лотти.

— Нет, ты знаешь, я хотела бы лично, если не возражаешь. В суде не успела этого сделать, потому что все бросились на выход. Можешь через пять минут подойти к главному входу?

— Хорошо, подойду.

В любом случае здание суда было ей по дороге из собора до места, где она припарковалась. Лотти ужасно боялась звонить мужу, что должна была обязательно сделать в ближайшее время, и не возражала против того, чтобы немного отложить этот разговор. Вскоре ей предстояло соврать — и потом продолжать врать всю оставшуюся жизнь. Она с радостью отложит это хотя бы на несколько минут.

Когда Лотти подошла к зданию суда, Дженнифер уже ждала ее около входа. Несмотря на жару, на ней был ярко-зеленый вязаный кардиган; на лице сияла широкая улыбка. Дженнифер по-матерински обняла ее. Прямо как настоящая мать, подумала Лотти, а не как женщина, которая занимается сексом, пока ее ребенка рвет у няни. Дженнифер такого себе точно не позволила бы.

— Я хотела сказать, что ты была необыкновенно смелой! Ты раскрыла душу перед практически незнакомыми людьми и честно рассказала о том, что случилось с тобой. Я понимаю, что мы вместе были присяжными на этом суде, но все равно не успели пообщаться нормально. В любом случае хотела сказать, что уважаю тебя за твой поступок. Если я могу чем-нибудь быть тебе полезной — звони. Надеюсь на то, что все, о чем ты рассказывала, у тебя уже в прошлом.

Лотти почувствовала, что к горлу подступил комок, и она была не в состоянии ответить.

— Спасибо, — в конце концов выдавила она из себя.

— Не плачь, а то и я начну плакать, — произнесла Джен. — Бог ты мой, и у тебя глаза на мокром месте!.. Давай провожу до машины.

— Что ж, очень мило, — ответила Лотти, вытирая лицо рукавом. Дженнифер взяла ее под руку, и они пошли.

— Ну что, опять домой через подвесной мост? Сейчас там наверняка пробка. Час пик только начинается.

— Да, через чертов мост, — рассмеялась Лотти и поймала себя на мысли о том, что рада, что хотя бы на секунду перестала думать о Кэмероне Эллисе. — В школе я написала про этот мост четыре разные работы: по истории, географии, математике и физике. Наверное, я знаю про Изамбарда Кингдома Брюнеля больше, чем его родная мать.

— Ты разве не в курсе, что не он был архитектором-конструктором этого моста? — радостно спросила Джен.

— Как не он? Конечно, он! — возразила удивленная Лотти.

— Ну, во всяком случае, инженером-проектировщиком самых важных частей моста была Сара Гуппи. Она запатентовала идею свайного фундамента в тысяча восемьсот одиннадцатом году. Ты только представь себе! Она не имела права голосовать, но была изобретателем, инженером и архитектором. Брюнель присоединился к работе над этим проектом в следующем году. Без Сары моста здесь не было бы.

— Откуда ты все это знаешь? — спросила Лотти, покачивая головой.

— Ну, я немножко повернута на этой теме… Извини, если тебе все это кажется скучным. Просто сейчас я пишу сочинение по истории о Саре Гуппи. Дистанционный курс, но все же обучение. Я стараюсь не сидеть без дела.

Лотти остановилась.

— Ничего себе! А ты представлялась как обычная домохозяйка… Почему тогда не упомянула о своих интересах?

— А зачем на себя одеяло тянуть? Все это мелочи. В любом случае главная моя работа — это работа домохозяйки. И ею я горжусь больше всего. Что, впрочем, не значит, что на этом моя жизнь заканчивается. Это твоя машина, верно? — спросила Дженнифер, видя, что Лотти достает ключи.

— Да, моя. Спасибо тебе, Джен. Я очень рада, что ты позвонила. Не возражаешь против того, чтобы мы поддерживали связь? Я понимаю, что человек ты занятой, и не собираюсь тебя сильно утруждать…

— Да утруждай сколько угодно! Я только с радостью! — ответила Джен. — На связи?

Она поцеловала Лотти в щеку и удалилась, что-то напевая про себя.

Лотти села в автомобиль и положила ключ на колени. Джен оказалась совсем не такой, какой она себе ее представляла. Предрассудки не дали разглядеть хорошего человека… И Кэмерон оказался совсем не таким, каким она себе его представляла в начале знакомства. Джека обманывали. Мария Блоксхэм полжизни прожила во лжи, навязанной ей мужем. И вот теперь Лотти поедет домой — и от страха и недостатка самоуважения будет всю жизнь хитрить и обманывать, чем отнимет у мужа право выбирать свое будущее. От этих мыслей она почувствовала себя мерзко. Но этого мало — все это вранье будет принижать ее саму.

Она завела двигатель и выехала на запруженный автомобилями мост. Джен оказалась права: пробка была в обе стороны. Домой она приехала через сорок пять минут. Зэйн уже вернулся с работы и собирался ехать забирать сына от няни.

— Привет, — сказал он и поцеловал ее в лоб.

Лотти на секунду обняла его. Она знала, что ей надо делать. Она не хотела врать всю оставшуюся жизнь.