Мера

– Весна наступает. На что наступает? – думал он. – Вчера был обильный снег, мороз, а сегодня нет. Когда мозги забиты чёрт знает чем, день за днём, то не замечаешь естественных вещей, творящихся в природе. Вот интересно, если бы сидеть где-нибудь в селе, в старой, пропахшей горящими дровами, хате, смотреть на медленное превращение природы в осень, зиму, весну, лето. Египет, пальмы, девушки… Стоп, о чём это я? – мысленно остановил себя Антон.

Стас и Жора плелись чуть позади и что-то бурно обсуждали. Антон имел странную привычку идти всегда немного впереди, как бы прокладывая путь любому идущему с ним рядом. Возможно, это было вызвано желанием побыть одному. В той мере, как ему хотелось, это было сложно осуществить в период бурной студенческой жизни. Общежитие, институт, редкая работа ради карманных денег – везде он был в присутствии друзей и однокурсников, даже в моменты передвижений между необходимыми для данного отрезка жизни объектами.

Показались светящиеся окна общежития. Оно выглянуло из-за поворота и со скоростью движения уставшего от работы студента приближалось к Антону с друзьями. Пять неполных лет это девятиэтажное здание встречало и провожало своих жильцов. Строение тридцати лет отроду не прельщало, но и не отвращало. Как говорят практически все бывшие студенты, годы, пролетевшие здесь, будут надолго впаяны в подсознание как самые лучшие. И в этом, наверное, есть доля правды. Но пока для Антона и многих других обитателей цитадели науки жизнь шла своим чередом. День за днём, семестр за семестром, год за годом.

Холл первого этажа. Он встречал и провожал замученных буднями студентов, по утрам собирая группки плетущихся на занятия, по вечерам полусонных принимая в объятья. По выходным дарил радость встреч с любимыми, друзьями, знакомыми, собутыльниками, прокручивая всех в скрипящей вертушке. Лишь по обыкновению строгий консьерж на посту в стеклянной будке, повелитель педали вертушки, напоминал присутствующим о значимости сооружения под названием «общежитие», в просторечье – общаги.

Толпа как обычно стояла у лифта в ожидании вожделенного подъёмника. Не имея желания стоять в очереди, Антон и Стас поднялись пешком. Тучный Жора не захотел сжигать и так оскудевшие после тяжелого труда калории, и решил дождаться подъёмного механизма.

Четвёртый этаж, блок № 41. Табличка на покосившейся от времени, перекрашенной в несколько слоёв краски двери порадовала взгляд входящих друзей.

Две комнаты, каждая на два человека, кухня, коридор, туалет и душ – всё, что нужно для прекрасного времяпрепровождения с перерывом на науку. Не то, что в старых стандартных общежитиях с двумя «ничейными» туалетами и одной кухней на весь этаж. Даже приходящие иногда дежурные преподаватели не могли ухудшить столь комфортные для обычного студента условия.

Выкрашенные бежевой краской стены, побеленные потолки коридора и кухни с торчащими лампочками излучали дух свободы. Свободы от родительского дома, от опеки и нравоучений. И даже редкие уборки, с неохотой проводимые обитателями блока, не могли омрачить этот вожделенный дух.

– Я дома! – завопил на весь блок Стас и весело побрёл на кухню. Спортивное тело требовало пищи, как и тело-антипод подоспевшего к нему Жоры.

Антон вошёл в комнату напротив. Он жил вместе со Стасом. Кровати у стен, личные пространства со знаками пристрастий в виде плакатов на поклеенных заботливыми родителями три года назад обоях. Две тумбочки, стол, два стула, и шкаф, набитый в хаотическом порядке вещами.

– Поспать, что ли? Хоть рано, а сил нет, – ложась на кровать, прикинул Антон. Было восемь часов вечера. Уставшим взглядом он уставился в потолок. Мысли играли в пространстве, мысли о ней. Глаза то закрывались, то периодически открывались от шума, доносящегося из других помещений блока. Наконец, мысли стали сбиваться в неразборчивую кучу.

– Привет, мальчики, – сказала вошедшая в блок Жанна.

– Да что ж это за день сегодня такой? Тут мальчики, там мальчики. Обложила ты нас со всех позиций, – хлопнув в ладоши и насупив взгляд, возмутился выходящий из кухни Стас.

– Ой, кто бы возмущался, ладно, ребята, не обижайтесь. Как насчёт дискотеки сегодня в «Стене»? Жорик меня уже пригласил.

Антон, проснувшись от усилившегося шума, открыл глаза и посмотрел через открытую дверь комнаты на Жанну и Стаса, которые, недоумевая, глядели на полусонного Жору в соседней комнате.