Мерецков. Мерцающий луч славы

— А почему молчит командарм первого ранга товарищ Мерецков? — вдруг спросил Сталин после того, как Воронов доложил, сколько и каких орудий он направил в 7-ю армию. — Что вы можете сказать о плане разгрома линии Маннергейма, Семён Константинович? В сентябре прошлого года вы неплохо командовали войсками Украинского фронта, совершившими освободительный поход в Западную Украину. У вас есть опыт…

Тимошенко резво встал.

— План, безусловно, хорош, по-другому не могло и быть, — ответил он. — У Кирилла Афанасьевича большой опыт штабной работы, и осечки быть не могло. Я только не понимаю, почему он сразу этого не сделал?

«А потому, что товарищ Сталин решил, что моя 7-я армия в два счета опрокинет линию Маннергейма, что сломить финнов можно в короткий срок, — едва не сказал вслух Мерецков. — А я не проявил должной принципиальности…»

— Значит, вам нечего добавить к предложенному плану? — спросил вождь.

— Сейчас — нет, а когда начнём наступление, возможно, что-то и появится, — пояснил свою позицию Тимошенко.

«Да, так и есть, он будет командовать фронтом», — отметил про себя Мерецков.

В целом план был одобрен и утверждён. Сталин пригласил всех к себе на ужин, но и за столом продолжался разговор о Финляндии. Вождь предупредил, что в руководстве войсками будут некоторые изменения. На Крайнем Севере не всё в порядке, поэтому Генеральный штаб предлагает создать централизованное руководство операцией непосредственно в зоне боевых действий.

— С этим надо согласиться, — подчеркнул Сталин. — Важно также подбросить свежие силы и уточнить ход наступления, причём главную роль тут сыграет ваш план, Кирилл Афанасьевич, предложенный для 7-й армии. И ещё раз прошу вас, товарищи военачальники, как можно скорее покончить с линией Маннергейма и сделать это до весеннего разлива вод! Объяснять не буду, все знают, для чего это надо…

Расходились поздно вечером. Сталин задержал Мерецкова и, когда они остались вдвоём, сказал:

— Генштаб предлагает Ленинградский военный округ преобразовать в Северо-Западный фронт и назначить командующим товарища Тимошенко. Как вы на это смотрите?

— Положительно! — Кирилл Афанасьевич передохнул. — Надо было сделать это раньше, но я тоже недооценил предложение Шапошникова.

— Борис Михайлович по-своему был прав, — согласился вождь. — Знаете, почему я не одобрил его план? Маршал Ворошилов заверял меня в том, что Красная Армия быстро разобьёт финнов. Всё оказалось куда сложнее, — с горечью добавил вождь. — Из всего этого ЦК сделает серьёзные выводы, но после того как мы одолеем врага.

Мерецков взглянул ему в лицо.

— Кого это коснётся, если не секрет?

— Лично к вам у меня претензий нет, хотя раньше считал, что вы нас крепко подвели, даже хотел наказать, но потом понял, что в случившемся вашей вины нет. Будь по-другому, вы бы здесь не были, — сухо добавил Сталин. — Кстати, вы довольны своими коллегами — начальником штаба Чибисовым и членом Военного совета Штыковым? Может, заменим их?

— Отчего вдруг? — удивился Кирилл Афанасьевич. — Я ими доволен, у товарища Жданова нет замечаний.

— Тогда желаю вам успехов! — За время беседы Сталин впервые улыбнулся. — Если что — звоните мне…

11 февраля 1940 года мощной артподготовкой начался второй этап операции против финнов (первый этап начался 30 ноября 1939 года и продолжался до 9 февраля 1940 года). Мерецков находился на переднем крае и был рад, когда на шестой день тяжёлых боев сопротивление финнов на главной полосе было сломлено. Особо отличилась 123-я стрелковая дивизия полковника Алябушева. Главная полоса глубиной в девять километров включала в себя 200 дотов и 1000 дзотов! В среднем на километр фронта приходилось по два дота и пять дзотов, соединённых между собой. Мерецков на бронемашине поехал в 123-ю стрелковую дивизию и лично поздравил Алябушева. Их разговор прервал звонок полевого телефона.

— Товарищ командарм, — раздался в трубке голос начальника штаба Чибисова, — вам звонил комфронтом Тимошенко. Я сказал, где вы. Он просил срочно позвонить ему.

— Выезжаю в штаб! — громко отозвался Мерецков. Он взглянул на комдива. — Меня вызывает командующий фронтом…

Тимошенко, как понял Мерецков, был не в духе. Первый же вопрос — где был и что делал — не располагал Кирилла Афанасьевича к задушевному диалогу, но, сдерживая свой порыв возразить, он заявил, что был в стрелковой дивизии Алябушева и воочию видел, как храбро сражаются его подопечные. Бьют финнов так, что пух с них летит. Надо бы наградить полковника…

— Награды потом, — осадил Мерецкова командующий фронтом. — И награды будут. Теперь же скажи, недели за две твоя 7-я армия дойдёт до Выборга?

— Дойдёт, Семён Константинович, и Выборг постараюсь взять с ходу! — Мерецкову очень хотелось, чтобы Тимошенко сказал несколько тёплых слов, а возможно, и вспомнил Гражданскую войну, когда он, Мерецков, лихо бросался в атаку на белогвардейцев по первому сигналу командира бригады. Но у командующего, видно, был нелёгкий разговор с вождём, потому как он спросил:

— Значит, я могу доложить товарищу Сталину, что через две недели красный стяг взовьётся над Выборгом?