Мерецков

«Сталин сердился, — пишет Мерецков, — почему не продвигаемся? Неэффективные военные действия, подчеркивал он, могут сказаться на нашей политике. На нас смотрит весь мир. Авторитет Красной армии — это гарантия безопасности СССР. Если застрянем надолго перед таким слабым противником, то тем самым стимулируем антисоветские усилия империалистических кругов».

А продвигаться войска не могли потому, что наткнулись на мощнейшую, непреодолимую оборону. Все попытки прорвать ее кончились неудачей.

Мерецков еще раз запросил Главное разведывательное управление о свежих данных по линии Маннергейма. Теперь ему стало понятно, что сведения ГРУ сильно занизили реальную мощь этой оборонительной системы. Войскам пришлось буквально упереться в нее, чтобы понять, что она на самом деле собой представляет.

Продолжать наступление на главную оборонительную полосу было бессмысленно. В начале января из наркомата поступил приказ о переходе к обороне.

Мерецков вспоминает, что, готовя новое наступление, все ломали головы над тем, что делать с дотами: «Бьем мы по ним, бьем, а разрушить не можем, так как снаряды не пробивают их». Он получил распоряжение из Москвы доискаться, в чем состоят секреты финских дотов. Приказал провести разведку боем на трех направлениях предстоящего прорыва. Было установлено, где и сколько имеется дотов. Но что они собой представляют? Командарм вызвал военинженера с группой саперов и поставил задачу: проникнуть во вражеский тыл, подорвать один из дотов, изучить его покрытие, а кусок бетона принести для исследования. Задача была выполнена, добытый кусок бетона послали в Москву. Научно-исследовательский институт произвел необходимые анализы и сообщил: цемент — марки «600».

Вот почему артиллерия не пробивала бетон. К тому же оказалось, что у многих дотов боевые казематы прикрывались со стороны амбразур броневыми плитами в несколько слоев, а толщина железобетонных стен и покрытий равнялась 1,5—2 метрам, причем они еще дополнительно покрывались 2—3-метровым слоем фунта.

«Я посоветовался с Вороновым, — пишет Мерецков, — решили стрелять прицельно орудиями большой мощности. Доставили поближе к переднему краю артиллерию резерва главного командования калибром в 203—280 миллиметров и стали бить по дотам и их амбразурам прямой наводкой. Дело сразу пошло».

Масштабное наступление планировали на середину января. Авиация сфотографировала линию Маннергейма. Наконец-то командование имело карты со схемой вражеской обороны и реальный план ее прорыва. С этим планом Мерецков и Жданов прибыли в Москву и доложили его Сталину. В кабинете генсека присутствовали Молотов, Ворошилов, Тимошенко, Воронов и Грендаль. Предложенный план был утвержден.

Вечером ужинали у Сталина. Он и Молотов расспрашивали об итогах разведки, уточняли детали плана, освещали политический аспект операции. По окончании ужина Сталин заметил: «У вас там не все в порядке». И предупредил, что будут некоторые перемены. Нужно создать централизованное руководство операциями непосредственно в зоне боевых действий, подбросить новые силы и уточнить ход наступления, причем главную роль сыграет план, предложенный для 7-й армии. Во что бы то ни стало овладеть линией Маннергейма до весеннего разлива вод — такова основная задача!

Перемены, о которых говорил Сталин, произошли 7 января 1940 года. Было принято решение о реорганизации военных сил, участвующих в Финской кампании. В целях улучшения организации управления войсками создавался Северо-Западный фронт. Командующим фронтом был назначен командарм 1-го ранга С.К. Тимошенко, до этого возглавлявший войска Киевского военного округа, членом Военного совета фронта — А.А. Жданов.

Было ясно: группировка наступающих сил, прежде всего на линию Маннергейма, должна иметь двух-трехкратное превосходство над противником как в личном составе, так и в технике. Поэтому фронту стали в срочном порядке поставляться резервы. Здесь в полной мере проявилась предусмотрительность правительства, которое в сентябре 1939 года приняло закон о всеобщей воинской обязанности. В условиях уже начавшейся Второй мировой войны очень своевременно был взят курс на окончательный отказ от смешанной системы формирования вооруженных сил страны (сочетание регулярных частей с милиционно-территориальными). Теперь главной ориентацией было создание профессиональной кадровой армии.

На фронт прибывали свежие силы, в том числе лыжные подразделения, личный состав которых был специально обучен действиям в лесисто-болотистой местности с большой заснеженностью. Севернее Ладожского озера была сформирована полнокровная 15-я армия. Шло усовершенствование управления войсками и налаживание взаимодействия между различными видами и родами вооруженных сил.

Мерецков особо выделяет стремление командования созданного фронта обеспечить превосходство в решающем месте, каким была линия Маннергейма, за счет других участков: к концу операции оно составило 23:10 по пехоте, 28:10 по артиллерии и абсолютное — по танкам.

Штурм линии Маннергейма