Мерецков

Трагедия 2-й ударной армии

2-й ударной (26-й) армии не везло с самого ее возникновения. Ее создали в июле 1940 года в Киевском Особом военном округе, а через год ликвидировали. Спустя месяц, в начале октября 1941-го, она вновь стала спешно воссоздаваться и с ходу вступила в тяжелые оборонительные бои со 2-й танковой армией фашистов, наступавшей на орловско-тульском направлении. В районе Мценска армия понесла большие потери. 25 октября ее полевое управление было расформировано, а войска переданы в состав 50-й армии Брянского фронта.

Почти одновременно (30 октября) она возродилась на основании директивы Ставки ВГК в Приволжском военном округе.

Люди (рядовой состав), призванные в ее части, были сугубо «гражданские», совершенно не обученные в военном отношении. Под стать солдатам были и командиры. Не блистало и высшее руководство армии. Все это, естественно, сказалось на действиях частей, соединений и армейского штаба с первых же месяцев пребывания на Волховском фронте.

Мерецков дал довольно нелестную характеристику командующему 2-й ударной армией генерал-лейтенанту Г.Г. Соколову. Он брался за дело горячо, давал любые обещания. На практике же у него ничего не получалось. Видно было, что его подход к решению задач в боевой обстановке основывался на давно отживших понятиях и догмах. Вот выдержка из его приказа № 14 от 19 ноября 1941 года:

«1. Хождение, как ползанье мух осенью, отменяю и приказываю впредь в армии ходить так: военный шаг — аршин, им и ходить. Ускоренный — полтора, так и нажимать.

2. С едой не ладен порядок. Среди боя обедают и марш прерывают на завтрак. На войне порядок такой: завтрак — затемно, перед рассветом, а обед — затемно, вечером. Днем удастся хлеба или сухарь с чаем пожевать — хорошо, а нет — и на этом спасибо, благо день не особенно длинен.

3. Запомнить всем — и начальникам, и рядовым, и старым, и молодым, что днем колоннами больше роты ходить нельзя, а вообще на войне для похода — ночь, вот тогда и маршируй.

4. Холода не бояться, бабами рязанскими не обряжаться, быть молодцами и морозу не поддаваться. Уши и руки растирай снегом!»

На совещании, которое Военный совет фронта созвал перед началом наступления на командном пункте 2-й ударной армии, командиры соединений выражали возмущение поверхностным руководством со стороны командарма. На этом же совещании выяснилось, что генерал Соколов совершенно не знал обстановки, не ведал, что делают и где находятся соединения его армии, был далек от современного понимания боя и операции, цеплялся за старые методы и способы вождения войск. И когда эти методы не помогали, у него опускались руки. Было ясно, что он не способен руководить войсками армии.

Мерецкову пришлось просить Ставку Верховного главнокомандования о замене командующего 2-й ударной. Соколов был отозван в Москву. Его преемником стал генерал-лейтенант Клыков. Затем Клыкова сменил А.А. Власов.

Андрей Андреевич Власов после окончания Военной академии имени М.В. Фрунзе командовал полком, дивизией. В 1938—1939 годах — советник в Китае.

Великая Отечественная война для Власова началась подо Львовом. За умелые действия он получил благодарность и по рекомендации Хрущева был назначен командующим 37-й армией, защищавшей Киев. В ноябре 1941 года Сталин вызвал Власова и приказал ему сформировать 20-ю армию, которая входила бы в состав Западного фронта и обороняла столицу. Эта армия в начале декабря в районе деревни Красная Поляна (в 27 километрах от Москвы) под командованием Власова остановила части немецкой 4-й танковой армии[90].

Жуков оценивал действия Власова так: «Лично генерал-лейтенант Власов в оперативном отношении подготовлен хорошо, организационные навыки имеет. С управлением войсками справляется вполне». После успехов под Москвой Власова, наряду с другими генералами РККА, называют «спасителем столицы». По заданию Главного политуправления о Власове пишется книга под названием «Сталинский полководец».

* * *

Об этом «сталинском полководце» К.А. Мерецков скажет следующее: «Как он вел себя в течение тех полутора месяцев, когда являлся моим заместителем… Этот авантюрист, начисто лишенный совести и чести, и не думал об улучшении дела на фронте. С недоумением наблюдал я за своим заместителем, отмалчивавшимся на совещаниях и не проявлявшим никакой инициативы. Мои распоряжения Власов выполнял очень вяло. Во мне росли раздражение и недовольство. В чем дело, мне тогда было не известно. Но создавалось впечатление, что Власова тяготит должность заместителя командующего фронтом, лишенная ясно очерченного круга обязанностей, что он хочет получить "более осязаемый" пост»…

В свою очередь, Власов так же нелицеприятно характеризует (будучи в плену у немцев) Мерецкова: «Эгоист… Очень нервная, рассеянная личность. Спокойная беседа между командующим фронтом и командующими армиями была почти невозможна».

* * *