Мэрилин Монро

Повторяю, никто не мог предполагать, что Норме Джин предстоят бурная жизнь, «звездный» статус и соответствующее ему материальное благополучие, более того — богатство, и в первую очередь не могла этого предположить она сама. Но (вполне естественная) потребность преодолеть тот уровень жизни, который могла достичь обычная семья рабочего-техника на авиастроительном заводе «Локхид», была, наверное, в Норме Джин особенно остра. Мечту «стать голливудской «звездой» высказала ведь своему супругу именно она, а не жены остальных рабочих «Локхида» своим мужьям, и, уж во всяком случае, именно юная жена Джима Дахерти в итоге пополнила собой на первых порах те самые «тысячи красоток», о которых с легкой иронией, смешанной с осуждением, говорил ей «многоопытный» супруг. Стало быть, стремление «сделать самое себя» ощущалось в Норме Джин гораздо сильнее, острее, нестерпимее, чем у любой из женщин, живших по соседству. Иначе позднее вряд ли она столь откровенно и жестко сказала бы малознакомому фотографу, сделавшему с нее первые снимки как с фотомодели: «Бедный Джим, это его разочарует. Но я хотела от жизни большего, чем перемывание посуды, глажка белья и уборка квартиры». Думаю, именно по этой причине брак, искусственно созданный Грэйс Мак-Ки, был обречен с самого начала. И не просто потому, что он был искусственным, — главное, чересчур индивидуальной оказалась пятнадцатилетняя девочка, чересчур остро и сильно обнаружились в ней дотоле спрятанные страсти, желания, потребности в максимуме возможного, выяснилось, что самый характер ее развивается по вертикали, стремительно возносясь ввысь, ввинчиваясь в абсолют.

Нетрудно догадаться, что, записавшись в моряки торгового флота и уйдя весной 1944 года в плавание, Джим Дахерти подвел черту под «пребыванием в зоопарке» своей молодой жены. В отличие от ее опекунши, не только не желавшей, но и попросту неспособной разобраться в характере девушки, которую она взялась опекать, Дахерти — нет, не понял — почувствовал, что так или иначе Норма Джин тяготится существованием с ним. Она думала о чем-то ином, и мечта о Голливуде, высказанная Джиму, была не просто пустым разговором, но (пусть робко) выражала потребность в более широких общественных пространствах, нежели дом семейства Дахерти. И кто же тут виноват, что в итоге эта мечта реализовалась именно как мечта о Голливуде? Словом, Джим, как мне представляется, попытался самоустраниться, и это ему удалось.

Впрочем, на первых порах после ухода Джима в плавание, ничто вроде бы не предвещало какого-либо радикального слома в судьбе молодой семьи. Оставшись без забот о муже, Норма Джин решила поступить на работу, и свекровь устроила ее на авиастроительный завод «Рэйдио Плэйн Компани» в Ван-Нюйсе. Таким образом, начало было фабричным — и нелегким. (Спустя восемь лет в короткой роли Пэгги, работницы рыбоконсервного завода в фильме «Ночная схватка», самым убедительным у Мэрилин покажется, в общем-то, проходной кусок в цеху по переработке рыбы. «Я никогда не забывала, — вспомнит потом Мэрилин, — каково это — чувствовать себя одной из этих женщин».)

Вот как она сама описывает дальнейшие события: «Компания эта изготовляла не только самолеты, она делала и парашюты, и какое-то время я проверяла продукцию. А потом, после проверки парашютов на испытаниях, нам, девушкам, перестали доверять эту работу, хотя вряд ли это из-за меня. Затем я работала в лакокрасочном цеху, покрывая лаком фюзеляжи. Лак — штука текучая, напоминает смесь бананового масла и клея. Несколько дней я болела, а когда вышла на работу, там повсюду разгуливали армейские фотографы из «Хэл Роуч стьюдиоз» — у них там фотоуправление, и, пока я красила эти махины, они все время щелкали своими затворами. И вот эти ребята, военные, увидели меня и принялись расспрашивать, где это я пропадала. «Болела», — отвечала я. «Давайте выйдем из цеха, — предложили они, — и сделаем с вас снимок». — «Не могу, — сказала я. — Тут и другие девушки работают, и они будут недовольны, если я прекращу работу и пойду с вами». Но военных фотографов это не смутило. Они тотчас же достали у директора завода, мистера Хузиса, разрешение для меня выйти из цеха. Сначала они заставляли меня изображать, будто я качу самолет, затем спросили, есть ли у меня свитер… И я «катала» самолеты в свитере. Одного из этих армейских фотографов звали Дэйвид Коновер. Сейчас он живет у канадской границы. Так вот он все время повторял мне: «Вы созданы быть моделью!» — а мне казалось, что он заигрывает со мной. Через несколько недель он принес с собой цветные снимки, которые сделал с меня, и сказал, что из «Истмэн Кодак Компани» его расспрашивали: «Ради Бога, кто эта модель?» И я начала думать, что, может быть, он и не шутил, когда говорил, что я должна стать моделью. Ведь оказалось, что, позируя, девушка может заработать в час пять долларов, а это совсем не то же самое, что за десять часов в день получать то, что я зарабатывала на заводе и что деньгами-то не назвать…»