Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти

Ник ещё раз просмотрел исписанные его рукой листы бумаги, где указал на обладание определённой информацией, которая могла вызвать огромный интерес у российских спецслужб. Как всегда, козырем любого опального разведчика или контрразведчика была информация, нелегально собранная в течение всей службы, выполнявшая всегда роль подушки безопасности…

Миллс всегда понимал, что рано или поздно, но его путь станет взлётной полосой, с которой взлетает небольшой частный самолёт, уносящий тебя в далёкую страну, откуда тебя точно не выдадут. Судьба агентов-перебежчиков никогда не отличалась оригинальностью и счастливым финалом. Родина — это не государство, а земля! Поэтому двух Родин не бывает.

— Вы уже всё? — зайдя в комнату, спросил мужчина лет двадцати семи, одетый в строгий чёрный костюм с белой сорочкой.

— Да. Я хочу лично поговорить с начальником резидентуры! — сосредоточенно, произнёс Ник, наблюдая за тем, как мужчина собрал листы бумаги и подровнял их о столешницу.

— Руководитель резидентуры освободится через полчаса, ознакомится с изложенным в бумагах и тогда поговорит с вами, — добавил мужчина и удалился из комнаты.

Миллс налил в одноразовый стакан из пластиковой бутылки минеральной воды и сделал несколько жадных больших глотков. Напряжение не покидало его, ведь, жизнь Ника, по-прежнему, висела на волоске. Риск быть переданным ФБР никуда не исчезал, а провести остаток своих дней в узкой камере спец блока было отнюдь не заманчивой перспективой…

* * *

Глава резидентуры продолжал изучать бумаги, написанные супервайзером ЦРУ Ником Миллсом, давали богатую пищу для размышлений. В исписанных листках говорилось об обладании весьма важной информации. Опальный руководитель предлагал передать ФСБ всю сеть «кротов» внутри служб и управлений, работавших на ЦРУ и АНБ. Подобная информация не могла не иметь интереса для центрального аппарата и Службы Собственной Безопасности.

Полковник Белов в очередной раз перечитал бумаги и отложил в сторону. Евгений Павлович был ярким представителем старой школы КГБ СССР последних её выпусков. Человек переживший разруху девяностых годов прошлого века и товарно-денежные отношения начала XXI века, где всё имело свою цену, а идеалистов-альтруистов можно было пересчитать, условно говоря, по пальцам. Он понимал ценность предлагаемой информации, которой можно было воспользоваться по-разному. У всего в этой жизни есть две стороны! К этому полковник Белов привык давно, но продолжал верить в честь и совесть.

Евгений Павлович встал с рабочего кресла и подошёл к окну. Его высокая статная фигура на мгновение замерла, а взгляд упал вниз на дорожку между корпусами посольства. Сосредоточенность и аналитический ум были одними из самых сильных черт полковника Белова. Размышлять над проверкой мистера Миллса с помощью полиграфа было одной из глупейших идей. Этот прибор всегда имел огрехи и обмануть его было не так сложно для человека умевшего играть собственной психикой. Подготовленный двойной агент — это всегда частично псих, умеющий управлять собой и иррационально мыслить. «Там, где кончается логика начинается безумие!» — эти слова своего наставника Евгений Павлович помнил всегда. В этом афоризме жили разные значения и задачи, разгадать которые всегда было не так-то и просто.

Он одёрнул пиджак тёмно-синего строгого костюма и поправил галстук. Аккуратная классическая стрижка седых волос отразилось в зеркале шкафчика, и он вернулся к столу. Взгляд его проницательных зелёных глаз лёг на текст бумаг, а пальцы правой руки коснулись гладко выбритого подбородка овального лица. Белов продолжал размышлять, осознавая, что уже принял определённое решение по мистеру Миллсу. Всю свою карьеру Евгений Павлович провёл среди высокомерия Великобритании и показной «демократии» США. Он хорошо знал людей этих регионов. Их психологические особенности, менталитет, привычки, манеры и конечно же историю. Без всего этого невозможно добиться успехов.

Полковник Белов снял телефонную трубку и попросил соединить с директором ФСБ Бояровым Олегом Дмитриевичем.

— Доброго времени суток! Слушаю вас, Евгений Павлович, — радушно произнёс директор.

— Здравствуйте, Олег Дмитриевич! У меня в комнате для допросов находится супервайзер ЦРУ, который просит политического убежища, а взамен предлагает сдать сеть «кротов» внутри управлений и служб, работающих на ЦРУ и АНБ.

— Интересно… Вы, уже провели первый допрос и тест на полиграфе? — сосредоточенно спросил Бояров.

— Пока нет! Этим я займусь в ближайшие часы. Во всяком случае текст написан убедительно для человека, находящегося в тяжёлой психологической ситуации. Почерк так же характерен: небрежный с сильным нажимом на грифель. В бумагах имён или фамилий не указано, но написано, что небольшая часть информации будет передана при личном разговоре, — рассудительно ответил полковник Белов.

— Что ж! Приступайте к работе. Связь по ситуации! — добавил Бояров и положил телефонную трубку.