«Мертвая голова»

Некоторые эсэсовцы едва успели развести костры под ногами погибших врагов, желая снять с них добротные сапоги, когда враг пошел в новую атаку на позиции «Вотана». На этот раз иваны усилили свои атакующие порядки танками. Пять Т-34 осторожно двигались вперед, а пехотинцы бежали сзади, укрываясь за металлическими корпусами танков.

Шульце опустил бинокль, позаимствованный у застреленного фон Доденбургом офицера с саблей, который возглавлял предыдущее наступление врага. Несмотря на то, что унтершарфюрер держал бинокль в самом теплом месте на теле — в районе паха, — линзы бинокля мгновенно начали замерзать.

— Теперь русские решили прикрыться танками, — проронил Шульце.

— Я вижу, — коротко бросил фон Доденбург. — Ничего, пусть подойдут поближе. Тогда решим, что делать.

Т-34 начали набирать скорость. Фон Доденбург не сводил с них глаз. Он понимал, что рискует. Ведь он решил разделаться с русскими танками, не прибегая к помощи своих собственных. Все боевые машины «Вотана» по-прежнему стояли сзади, в них даже не заводили моторы. Это было очень опасно — стоило русским танкам прорваться вперед, и они разделались бы с бойцами «Вотана» до того, как те успели бы завести двигатели. Но фон Доденбург все равно верил в удачу и был готов рисковать.

Русские танки приблизились на расстояние трехсот метров. Надо было действовать прямо сейчас, не откладывая.

— Ставим дымовую завесу! — прокричал фон Доденбург.

Пять бойцов «Вотана» выпустили в сторону русских дымовые гранаты. Они упали на лед, и из них пополз плотный дым. Вскоре между берегом, где находились немцы, и пятью русскими танками возникла густая непрозрачная стена дыма.

— Пошли, Шульце! — крикнул фон Доденбург.

Они побежали туда, где располагались боевые порядки второй роты оберштурмфюрера Шварца.

— Я с вами! — крикнул Шварц.

Но Куно покачал головой:

— Не надо, Шварц! Ты же обжег себе руку. От тебя не будет никакой пользы.

Затем фон Доденбург подбежал к противотанковой пушке.

— Давай, Шульце! — крикнул он.

Гамбуржец схватился за станину пушки. Вдвоем они с трудом развернули ее так, чтобы ствол был нацелен в сторону приближающихся русских танков.

Дымовая завеса начала постепенно рассеиваться. Им надо было спешить. Фон Доденбург вогнал противотанковый снаряд в казенную часть, Шульце прицелился.

— Огонь! — крикнул Куно, увидев, что на них из облака дыма несется русский Т-34.

Шульце выстрелил. Танк запылал — ив следующую секунду взорвался. В воздух взвились искореженные обломки металла.

Но радоваться успеху было некогда. На них уже мчался второй Т-34.

Шульце среагировал мгновенно. Выхватив из-за пояса гранату, он швырнул ее в сторону. Граната разорвалась, и, как и предполагал унтершарфюрер, Т-34 повернул пушку в ту сторону и выпустил снаряд. В ту же секунду немцы сами выстрелили по Т-34 из противотанковой пушки. Бронебойный заряд попал между башней и корпусом танка. Тяжелая башня, которая весила, по меньшей мере, пять тонн, взлетела в воздух, точно была сделана из картона. Из обезглавленной машины повалил дым. В следующий миг находящиеся в нем боеприпасы с чудовищным грохотом сдетонировали. Бежавшую вслед за танком пехоту разметало этим взрывом во все стороны.

Оставшиеся три русских Т-34 немедленно развернулись и помчались обратно, спасаясь от противотанковых снарядов. Пехота осталась на льду. Этим тут же воспользовались бойцы «Вотана», не оставившие русским пехотинцам никаких шансов и скосившие их безжалостным кинжальным огнем из пулеметов. На льду остались лежать десятки трупов в русской военной форме.

— За это, Шульце, ты заслуживаешь Рыцарский крест, — только и смог вымолвить фон Доденбург.

— Будь проклят этот Рыцарский крест, — выдохнул Шульце. — И будь проклята эта война. С меня уже достаточно.

Глава пятая

В начале декабря 1941 года под непрерывным натиском русских войск Крымский фронт начал трещать. В воздухе повисло роковое слово: «отступление». В тылу у немцев были отмечены случаи массового дезертирства. Специальные патрули, составленные из бойцов дивизии СС «Мертвая голова», рыскали по улицам, расстреливая дезертиров без суда и следствия, однако бегство все равно продолжалось. Резко ухудшилось и снабжение фронта: на него поступало все меньше боеприпасов и необходимого снаряжения.

У старших офицеров и командиров начали сдавать нервы. Генерал Ханс фон Шпонек, командир 42-го пехотного корпуса, отдал приказ об отходе частей 46-й пехотной дивизии, вместе с которой «Вотан» воевал бок о бок еще в Бресте. Командующий группировкой немецких войск Эрих фон Манштейн отменил этот приказ и распорядился немедленно прекратить любые приготовления к отходу. Но было уже поздно: части 46-й пехотной дивизии успели отойти назад. Генерала фон Шпонека арестовали, разжаловали в рядовые и приговорили к расстрелу. По приказу фельдмаршала Вальтера фон Рейхенау всю 46-ю дивизию расформировали. Однако сам фон Рейхенау, командовавший группой армий «Юг», не мог не осознавать всю тяжесть объективно складывающейся ситуации и в начале декабря доложил фюреру: