Мертвая пехота

Рэм чувствовал, как немеет тело, как опухают губы. Перед глазами так и торчало звание тактика и имя отца. Здравствуй, папа. Значит, не свидимся… Интересно, она отключила камеру? Или у него еще есть шанс?

— Я сделаю для тебя все, что смогу, — произнесла загадочную фразу Пальчики. — Но ты ведь сам нарвался. Они не могут тебе доверять. Они уверены, что ты можешь сказать или сделать лишнее. А людям не нужна эта правда, Рэм. Это тайна, а ты… Ты сам себя подставил. Ты и твой дурацкий характер! Еще и Раммона решил взять…

Пальчики шумно вздохнула, подняла глаза к потолку, словно стараясь удержаться от слез:

— Прости меня. Я должна была удерживать тебя от твоих дурацких расследований. Но разве тебя можно удержать?

Он не понимал, о чем говорит Эмма, но ему послышалось восхищение в ее голосе.

Дверь в их кабинет отворилась, и на пороге появилась Сью. Жрица переглянулась с Пальчиками и, соблазнительно покачивая бедрами, двинулась к Рэму.

— Он готов? — промурлыкала она.

Дознавательница резко кивнула. Консворт заметил, как дрожат ее губы.

— Вы хорошо работаете, Эмма. Хозяин будет вами доволен.

Жрица посмотрела Рэму в глаза и улыбнулась. А затем, неожиданно, ударила себя по лицу. Потом еще раз. Девушка обогнула стол, разрывая на себе платье, остановилась рядом с обездвиженным Рэмом.

— Ты меня хотел? Ты меня получишь, — шепнула она и еще раз ударила сама себя.

Несмотря на то, что он не мог пошевелиться — в штанах опять стало тесно. О, адова канитель, какое же у нее сочное тело!

— Вы готовы, досса Лианот? — шлюха посмотрела на дознавательницу.

Та кивнула, и Сью, размахнувшись, сильным ударом вырубила Эмму. Пальчики бросило на стол, а затем тело бывшей (Рэм уже все понял) коллеги неуклюже соскользнуло на пол. Консворту захотелось понимающе улыбнуться. Картину он себе уже представлял. Обезумевший дознаватель нападает на доссу Лианот, а затем насилует шлюху-морта, после чего, разумеется, гибнет.

Запрос на арест Раммона лишь дополнит картину.

Жрица вытащила Консворта из кресла, попутно отметив его возбуждение. Улыбнулась ласково и тепло, как соскучившаяся любовница, и положила Рэма на спину. Бережно расстегнула ему штаны и, не сводя с него смеющегося взгляда, начала стягивать их.

Внизу живота сладко ныло, тянуло и горело. Только одно могло успокоить беснующееся в груди желание — тело Сью. И сейчас Рэму было плевать на все заговоры, на все убийства и на собственную смерть. Лишь бы только почувствовать ее. Лишь бы только оказаться внутри.

Девушка, наконец, стащила с него штаны и, соблазнительно изгибаясь, поднялась выше. Между их лицами было не больше одного дюйма. Черные глаза Сью гипнотизировали его, сводили с ума. Он просто тонул в них, ощущая теплое и нежное дыхание, чувствуя, как девушка медленно трется об него, и в ней пробуждается страсть.

— Тебе понравится, поверь мне, — улыбнулась она.

Рэму уже нравилось. Он предвкушал тот момент, который вот-вот должен был случиться. Он любовался тем, как изгибается ее тело, он наслаждался, слушая, как сбивается ее сладкое дыхание. Единственное, о чем он сейчас жалел, это о том, что не может пошевелиться. Ему так хотелось обнять девушку, коснуться языком ее напрягшихся сосков.

Сью, пристально глядя ему в глаза, скользнула рукой между ног. Адова канитель, сколько в ее взоре сосредоточенной страсти! Рэм ахнул, почувствовав жар ее тела. А девушка коротко вздохнула, принимая его в себя, и улыбнулась.

— Так непривычно не задавать вопросы, — сказала Сью. Закусив нижнюю губу, она принялась медленно двигать бедрами.

Каждое ее движение наполняло Консворта безумным восторгом. Ничего более приятного он никогда прежде не испытывал. Скорее всего, это и было действие токсина, но сейчас он об этом, конечно, не думал. Сейчас ему хотелось раствориться в ней, стать ею. Любить ее всегда, вечно. И никогда не останавливаться.

— Редко… когда я… получаю… такое удовольствие… — сбивающимся голосом сказала Сью. Лицо ее раскраснелось, взгляд затуманился. — Работа… убивает все…

Дыхание девушки участилось, она легла ему на грудь, ускоряя свои движения, и сладко застонала. Рэм вдруг почувствовал, как сила вернулась к нему. Как дернулась рука, коснувшись ее бедра. В следующий миг он уже обнимал Сью, стремясь ей навстречу.

— Да… Да… ты молодец, — повторяла обезумевшая Сью и двигалась все быстрее, все сильнее. Рэм вспыхнул и перекатился, перевернув девушку на спину.

На миг он остановился, глядя ей в глаза. Коснулся пальцами пухлых губ, погладил по бархатистой щеке, на которой уже начал наливаться синевой след от удара. Провел рукой по волосам, по плечу, по груди. Сью улыбнулась, закусила губу.

— Давай… — шепнула она.