Мертвая пехота

Эта мысль неожиданно его возбудила, и пришлось покопаться в памяти, выуживая самые неприятные, асексуальные моменты. Перед глазами встало надменное лицо покойной Бэллы.

Отпустило.

Рэм первым вышел из кабинета Верховного дознавателя. Уши горели от стыда, в груди клокотала злость на собственную трусость, на излишнюю осмотрительность. На собственную бесполезность.

Работа всегда казалась ему чем-то необычным, чем-то нужным, особенным. Но во время этого дела он чувствует себя балластом. Слепым щенком, тыкающимся в живот суки в поисках заветного соска. Вся работа свернулась до созерцания экрана монитора и постоянных запросов. Инсигния? Великий дар? Ха…

На рабочем столе у него лежал планшет, на котором он обычно рисовал связи, записывал имена и мысли.

В течение последнего расследования Рэм ни разу к нему не притронулся. Сдает? Устал? Доработался? Или он никогда не был готов к серьезным делам?

Смех один, а не дознание. Как же просто было ловить ублюдков рангом пониже и выводить их на чистую воду. Изящно, ловко. А теперь у него даже Шестого нет, которого уничтожили сразу после гибели подозреваемой, и куда не ткнешься, всюду оказывается тупик.

С такими мыслями он спустился на свой этаж, еще не перекрытый имперскими охранниками, и увидел, как несколько людей в серых мундирах имперской службы безопасности ведут по коридору встревоженного Дэвианта.

— Что происходит? — спросил щеголь, когда Консворт с ним поравнялся.

Рэм не ответил. Посмотрел Нувалу прямо в глаза, втянул носом запах его одеколона и, чувствуя, как падает в пропасть, сказал:

— Если в течение ближайших двух часов я не получу запись из покоев Огара, то отошлю запрос на арест твоего дяди, Дэвиант. Использую Инсигнию на полную катушку. А потом отдам Вэпса шлюхам. Скорее всего, мужику. Ты хорошо меня понял?

В первую секунду тот изумленно раскрыл рот, но быстро справился с собой. Глаза аристократа сузились:

— Ты пожалеешь об этом, Консворт. Очень пожалеешь.

Серые мундиры вежливо, но бескомпромиссно повели Дэвианта дальше.

— Время пошло. — Рэм направился по коридору к своему кабинету, чувствуя, как бешено колотится сердце. Все. Назад дороги не будет. Нувалы не простят ему такого обращения. Но в этом падении его сила. Когда мосты за спиной пылают — мозги работают лучше.

Когда он оказался у двери в свой кабинет, то почувствовал запоздалый укол раскаяния. Но гневно фыркнул и отбросил его в сторону. Плевать. На все плевать. Этот узел слишком запутан, чтобы его развязывать. Проще сделать один удар. Ошибется — значит не судьба. А если выиграет, то сорвет банк.

Почему-то вспомнилась резиденция Нувалов, и это немного подпортило настроение Рэма. Там было хорошо…

Войдя в кабинет, он нащупал выключатель на стене и замер. Дверь за спиной послушно скользнула и закрылась, отрезая пути к спасению. Рэм сглотнул. На краешке его стола грациозно сидела Сью. Рэм уставился на ее загорелое бедро, обольстительно выглядывающее из разреза юбки.

Девушка заметила его интерес, тряхнула головкой, сбросив с лица прядь вьющихся волос, и игриво улыбнулась:

— Дор Консворт, не ошибаюсь?

Голос у нее был подстать телу — такой же соблазнительный. Чарующий. В штанах опять стало тесно, и Рэм быстро прошел к своему месту, надеясь хоть так скрыть свою слабость.

— Что вы тут делаете… досса морт?

— Хотела пообщаться с настоящим дознавателем, — она выразительно приподняла правую бровь и стрельнула глазами на его штаны. От ее понимающей, серьезной и при этом чуточку смущенной улыбки Рэму стало жарко.

— К сожалению, мне нужно работать, — он сел в кресло, подвинул его к столу, спрятав постыдные инстинкты от ее жгучих глаз.

— Знаете, я могу снять ваше напряжение, дор дознаватель. Вам это понравится. — Она все-таки заметила его эрекцию. Проклятье!

Шлюха изящно соскользнула со стола.

— Мне надо работать, досса морт, — Консворт усилием воли отодрал взгляд от ее шеи, от манящего декольте, и вонзил взор в экран монитора. Вид стопкадра, на котором застыла обугленная голова застрелившегося Малахина подействовал отрезвляюще.

Но если бы Сью сейчас обошла стол, не сводя с него своего магического взгляда, если бы встала перед ним на колени, расстегнула бы изящными пальцами его ширинку и…

О нет, он не стал бы возражать. Никогда не стал бы возражать!

Но ведь потом бы непременно погиб, да?

— Вы позволите? — прохрипел Рэм.

— Мне всегда была интересна ваша работа, — призналась Сью. — В ней есть что-то возбуждающее. Я люблю мужчин, которые работают головой. Не расскажете, до чего вы уже докопались? Нашли ли истину?

— Я очень занят… — выдавил из себя Консворт. — Прошу вас, уйдите.

Последнее он сказал через силу, потому что не хотел, чтобы она уходила. Потому что хотел видеть ее здесь, рядом. Потому что хотел запереть дверь и…

— Мне надо работать, — повторил он.

Красотка лукаво улыбнулась и соблазнительной походкой направилась к выходу из кабинета. На пороге она оглянулась. Банально, через приподнятое плечико. Избитый, пошлый жест, но в случае с Рэмом всегда действенный: