Мертвецы идут

Тремя уровнями ниже пролегала еще одна эстакада, непосредственно под той, на которой находился Гюнтер. И по ней шли чудовища. Их было четверо: стальные кадавры, похожие на монстров, атаковавших ночью из руин. Только эти шли выпрямившись и маскировались под человечьей кожей. Своими движениями, поведением они больше напоминали солдат, виденных им прошлой ночью. Они явно были разумны — и, как и солдаты, вооружены.

Их оружие было огромным, неуклюжим, и требовались обе руки, чтобы держать его. Нечистая энергия кипела в прозрачных камерах, отсвечивая зеленым, как тот обелиск, обнаруженный в шахте.

Гюнтер упал на мостовую, выжидая, пока кадавры пройдут мимо, и молясь, чтобы они не заметили его. Выждав минуту или две, он поднял голову, чтобы глянуть сквозь перила. Эстакада, к его счастью, была пуста. Но его сердце замерло, когда он увидел вывеску внизу, ранее им не замеченную. Богохульный лозунг был намалеван поперек изображения имперского орла, но под ним все еще можно было разглядеть жирные черные буквы знакомых слов: «Торговый центр 201 уровня».

Теперь Гюнтер знал, где находится. Он слишком близок к цели, к Арекс, чтобы отступить перед каким бы то ни было препятствием. Поднявшись, он взял лазган и твердо зашагал дальше. Вскоре он проскользнул в лабиринт знакомых переулков, которые могли помочь ему остаться незамеченным. Он надеялся на это, во всяком случае.

Повернув за угол, он обнаружил, что стоит на краю пропасти. Дома с обеих сторон улицы разрушены, и провал тянется, похоже, до самой поверхности. Пораженный, Гюнтер застыл, не в силах поверить своим глазам. Он так боялся монстров, что даже не подумал о возможности того, что его дом может быть также разрушен. Он надеялся, что в отсутствие ориентиров, вероятно, что-то перепутал. Поколебавшись несколько минут, он бросился обратно к эстакаде.

И столкнулся лицом к лицу с группой из четырех кадавров.

Враги повернули к Гюнтеру бесстрастные черепа и вскинули светящееся зеленым оружие. Он попробовал сделать то же самое, однако руки словно онемели, лазган выпал из рук, и Гюнтер упал на колени, потянувшись за ним. В этот момент он понял, что все кончено, в отчаянии просто закрыл голову руками и заскулил, ожидая смерти. Дрожа от страха, он молился и ждал неминуемого удара. Но ожидание затягивалось, и в конце концов Гюнтер осмелился открыть глаза, чтобы увидеть, как кадавры удаляются прочь. Они пощадили его. Что более унизительно, они проигнорировали его, будто он был пустым местом. Сочли его жалким червем, не заслуживающим даже того, чтобы быть раздавленным.

Гюнтер потянулся за лазганом, но замер. Если бы он не выронил оружие, кадавры сочли бы его угрозой… «Нет», — твердо сказал сам себе он. Нельзя сейчас об этом думать: если его парализует мысль о том, что могло бы случиться… Гюнтер подобрал оружие и пошел дальше, но не ушел далеко.

Он больше не мог отрицать очевидного — эстакада была та самая и находилась там же, где и всегда, но здания по обе ее стороны обрушились. То, что было когда-то дорогой, сейчас стало шатким мостом, и Гюнтер узнал белую вывеску остановки автотаксо, находившуюся прямо перед его домом, сейчас висящую над пропастью и раскачивающуюся на ветру.

«Арекс, — подумал Гюнтер. — Что это все значило для нее?» Он был уверен, что найдет ее здесь, но если она была в его доме… Нет, она должна была вовремя сбежать. Его разум просто не принимал других вариантов. Арекс не могла быть в доме, когда он… Но тогда что она стала делать, не найдя его? Куда она пошла? Гюнтер не знал и не догадывался.

На него вдруг навалилась усталость, и он сел на эстакаду, притянув колени к груди. Хотелось заплакать, но глаза оставались сухими. Гюнтер переступил черту простого горя и теперь чувствовал только опустошение. Он провел весь день, цепляясь за надежду, а теперь она утекала сквозь пальцы. У него не было цели и причины идти куда-либо, так что он остался здесь, под темным небом. И если патрулирующие город монстры вернутся и на этот раз решат отнять его бессмысленную жизнь, он будет почти рад этому.

Из забытья его вывел шум двигателя. Он понял, что слышит этот звук уже несколько минут, а сейчас ему в лицо ударил резкий яркий свет. Гюнтер вскочил, увидел над собой угловатый черный флаер СПО. Но когда сообразил подать знак, флаер уже улетел — да и вряд ли бы он стал приземляться ради него.

Гюнтер замерз. Ночь вступила в свои права, и надо было думать о поиске убежища. И эта ночь была зеленой — еще одна особенность, которой он не замечал раньше. Гюнтер думал, что глаза, заболевшие от света прожектора, обманывают его, пока не посмотрел в небо и не увидел прерывистый зеленый свет на северо-востоке. Зеленый, как артефакт в туннеле, как оружие кадавров. Гюнтер не хотел задумываться о том, что это значит.

Снова послышался шум двигателя. Флаер развернулся и теперь шел на меньшей высоте. И когда он пролетел над головой Соресона во второй раз, тот понял, что происходит нечто странное. Флаер заходил на посадку.