Мертвецы не тоскуют по золоту

Трифонов подошел к окну, где стояла несобранная раскладушка с постельным бельем, и посмотрел в сад. Особняк проглядывался хорошо. Он видел освещенные окна первого и второго этажа, стоявших у входа милиционеров и часть сада.

— Кто с вами живет, уважаемый?

— Сын, кто же еще, — послышался глухой голос с печи.

Трифонов подошел к столу. Две бутылки из-под водки сохранили свежий запах, тут же стояли два граненых стакана сомнительной чистоты.

— Он пьяным сел за руль?

С печи высунулась крупная голова хозяина.

— А я со стола через день убираюсь.

— Да, за руку вас не поймаешь.

— Дураком-то я в молодости был, начальник. Твои архаровцы могут, конечно, мне руки заломить, но сломать меня трудно. Всю жизнь ломают. Гибкость появилась. Ну а насчет кортика — осечка вышла. Нет его на месте. Исчез. Денис спер.

Капитан тем временем убирал стаканы и бутылку в целлофановые пакеты.

— Денис неравнодушен к блестящим предметам или острую штучку в ход пустить может?

— Ну уж нет. Ему одного раза хватит. Сейчас у него женитьба в голове. На риск не пойдет.

— Документы на кортик сохранились?

— Нет, конечно. Я паспорт-то найти не могу.

— А номер помните?

— И в мыслях не держал.

— Когда оружие в последний раз видели?

— Месяца два назад.

— Когда собак резали?

— Это не собаки, а людоеды. Они чуть Дениса не загрызли. Лохматые твари. Прохода парню не давали.

— Кто знал, что у вас есть кортик?

— Все знали. Но я чую, что дело тут не в собаках.

— Правильно чуете. Из-за собак такой шум не устраивают. Что вы делали перед уходом?

— Спал. Глаза продрал — и вперед.

Садовник спрыгнул с печи и встал возле стола.

— В котором часу?

— Счастливые часов не наблюдают. Да и нет их у меня.

— Короче говоря: "Я не я и хата не моя!"

— Хватит темнить, начальник. Пришли брать, берите. Но сначала предъявите обвинение.

— Похоже, вы ходки не только в море имели.

— А вы в досье загляните. Там много интересного для себя почерпнете.

— По специальности связист?

— Кое-что смыслю в этом деле.

— Ладно. Семен, позови Наташу, и составьте протоколы осмотра и дознание. А также со всех возьмите подписку о невыезде.

Трифонов направился к выходу. Участковый засеменил следом.

— Я сам за Наташей схожу.

Они приближались к дому, когда возле ворот послышался визг тормозов. Два ярких пучка света ворвались в темное царство заросшего сада. Машина влетела на территорию усадьбы и резко затормозила на центральной аллее, уткнувшись колесами в клумбу. Красная дверца шикарной иномарки распахнулась, и в полумраке появилась стройная длинноволосая красотка.

— А вот и наследница пожаловала, — скривил физиономию лейтенант. Готовьте смирительную рубашку.

— Иди за Наташей, Сергей. Я сам тут разберусь.

Девушка в короткой юбочке, ломая длинные ноги на шпильках, бросилась к дому. Через секунду она врезалась в препятствие. Мрачная широкая фигура в старомодном плаще показалась ей привидением.

— Успокойтесь, барышня. Сегодня здесь я хозяйничаю.

— Да кто ты такой? Вон отсюда, а то без работы останешься, мешок плешивый.

Трифонов сделал резкое движение, и на щеке дикарки отпечаталась пятерня. Из белой она быстро превратилась в пунцовую.

— Не торопись попасть в камеру. Еще успеешь. Кстати, я не мешок, а следователь. — Трифонов надел на голову кепку, которая торчала из кармана плаща и добавил: — А плешь мы прикроем, если она тебя смущает.

Сжатый красивый комочек расслабился, руки девушки повисли вдоль крутых бедер, и ее очаровательная головка уткнулась в широкое плечо полковника. Узкие плечики задергались, и она зарыдала. Такого оборота Трифонов не ожидал. Ему стало неловко за свою солдафонскую грубость. Немного потянув время, он провел огромной шершавой ладонью по мягким шелковым волосам.

— Извини, девочка, но твоему горю уже не поможешь. Мать не вернешь. Ну а преступника мы все равно поймаем.

Хрупкая фигурка вздрогнула и вновь превратилась в сжатую пружину.

— Чего его искать? Эта стерва ее убила! Сука! Она с первого дня отца обхаживала. Только возле него и вертелась. То ему рефераты печатала, то его роман идиотский редактировала. Не ясно, с какой целью ее наняли? Мать лечить или отца охаживать. А он и рад, поплыл уже. Она же гипнотизерша! Стерва! Без роду, без племени, из грязи в князи. Мать дурой не была, она все видела. Это только они ее сумасшедшей считали. Банда ледяных сосулек. Она умнее и здоровее их всех была. Вы только посмотрите, кто здесь живет? Змеиная яма. Отец на человека смахивал, и того в рог скрутили. Тряпка безвольная. А кем бы он был, если бы не мать? Привезла из Москвы желторотого цыпленка, так дед из него человека сделал. Все ему дали. Дом, машину, работу, жена красавица, а ему мало. Жлоб он и есть жлоб. Мать из-за него едва не рехнулась. Всю жизнь носилась с ним как с писаной торбой. Он думает, что все еще нужен кому-то. Красавчик пожухлый! Книжки писать стал. Непонятый гений! А эта змея тут как тут. Пригрелась. Это она его надоумила...

— Успокойся. Тебя Алиса зовут? Очень хорошо. Давай посидим в беседке, помозгуем, подумаем. Сгоряча ничего путного не сделаешь. Остыть тебе надо.