Мёртвые душат

— А если бы не успел? — спросил Чичеро.

Помощник коменданта пожал плечами. Скорее всего, он и сам не знал, что бы сделал с Чичеро Плюст, имея под своим контролем его тень.

Проходя мимо решётки, Чичеро оценил величину ячеек. Кажется, для карликов они были всё равно мелковаты. Вот если бы помощник коменданта его не встретил, если бы решётки были карликам не помехой, если бы Чичеро удалось незаметно выпустить сквозь решётку Лимна или Зунга, а тот незаметно пробрался с пустой суэнитой к глухому двору замка со слоняющимися там тенями, если бы ему удалось поймать тень Чичеро и незаметно выбраться обратно, к Чичеро — тогда можно было бы с чистой совестью идти обратно, в замок Окс! Ах как всё могло сложиться нереально замечательно!

За решёткой, у которой дежурил помощник коменданта, находилась лестница, которая уводила как наверх, так и вниз, куда-то в недра скалы Глюм. Чичеро пошёл вслед за встречавшим его начальственным мертвецом наверх, но нижний путь запомнил. Вдруг пригодится.

Вторая решётка вверху лестницы отворилась во двор Глюма. Чичеро узнал это место рядом с конюшнями, хорошо просматривающееся с верхних ярусов. Здесь помощник коменданта остановился, а за ним и посланник Смерти. Несмотря на раннее утро, Чичеро почему-то ожидал, что Плюст его встретит лично. Но личная встреча в планы Плюста, видимо, не входила, поскольку провожатый сказал ему лишь следующее:

— Поднимайтесь к себе, посланник. Ваша комната оставлена в неприкосновенности.

Чичеро двинулся вверх по лестнице. Поскольку помощник коменданта остался внизу, а замок в этот ранний утренний час казался вымершим, посланник подумал о том, не реализовать ли ему свою идею — о том, чтобы отправить Лимна или Зунга с «призрачной шкатулкой» в глухой двор, заселённый тенями.

Он совсем уж было решился, но тут приглушённый голос сзади заставил его обернуться. Так и есть, помощник коменданта говорил о чём-то с двумя незаметно подозванными стражниками, глазами показывая на лестницу, по которой поднимался Чичеро. Когда посланник поднялся на следующий ярус, он снова обернулся. Картина изменилась: один из стражников с безразличным видом шёл следом за ним, а второй — остановил какого-то слугу во дворе.

Оглянувшись с третьего яруса, на котором располагалась отведенная ему комната, Чичеро заметил уже двух слуг, поднимающихся следом за стражником. Этот разветвлённый хвост теперь мог бы не только засечь отпочкование от Чичеро карлика-разведчика, но и успешно проследить — причём за каждым.

Тот запал, с которым Чичеро вернулся из Окса, зовущий к резким движениям и дерзким поступкам, понемногу угасал. Посланник не позволял себе неосторожных шагов. В этом крылась его сила, позволяющая до бесконечности длить проигрышную партию, но и его слабость, мешающая переломить ход игры. Унылое существование в замке Глюм снова предложило Чичеро свою наезженную колею, и он оказался не в силах с неё сойти. Что за стыдобище этот посланник Смерти!

Перед завтраком Чичеро повалялся часок в постели, обдумывая своё новое положение, которое было, по сути, всё тем же затянувшимся старым.

По дороге в трапезную залу ему встретился Бларп Эйуой. Карамцкий купец ему обрадовался и тут же спросил о целях возвращения. Чичеро пробормотал что-то о данной Плюсту клятве, о чести посланника Смерти — чем вызвал у Бларпа лёгкую улыбку. Создавалось впечатление, что этот купец уважает Чичеро — но не посланника Смерти в нём.

— А у нас всё действует основанная вами традиция, — сообщил Эйуой, — каждый день за завтраком кто-то рассказывает легенду, а с некоторых пор — и за обедом. Легенд уже рассказано столько, что в пору создавать целый рукописный свод. И большинство легенд — о Драеладре. Откуда их столько берут? Может, на ходу придумывают?

— Я слышал мнение, будто и сам великан Плюст — переодетый дракон, — вспомнил Чичеро подозрение великана Югера из Гарма.

— Он? Дракон? — Эйуой расхохотался. Можно подумать, этот знаток легенд и впрямь хорошо разбирается в драконах и в критериях к ним принадлежности.

— Вам это кажется смешным?

— Кажется ли мне это смешным? Ещё бы! — Бларп Эйуой принял серьёзный вид, но при этом почему-то перестал походить на торговца из Карамца.

— Кто вы такой, Бларп Эйуой? — вырвалось у Чичеро. Он не ждал от себя такого прямого вопроса.

Бларп поглядел на него искоса, улыбнулся:

— А вы заметили, Чичеро, что снова говорите в рифму? — и развернулся, чтобы идти к трапезной зале. В общем, ушёл от ответа.

Обстановка в трапезной зале напоминала праздник. Мрачный великан Плюст — был ли он когда-то столь мрачным? — сидел за своим высоким столом в одиночестве, а его радостно возбуждённые гости, не обращая на своего хозяина и малейшего внимания, обращались к Бларпу Эйуою с единственной просьбой что-нибудь рассказать. А тот — почему-то скромно отнекивался.

Впрочем, подождав, когда Чичеро войдёт и займёт своё место за столом, Эйуой сдался.

— Я расскажу вам легенду о налоге на недобросовестность самопожертвования, — сказал он.

* * *