Мертвые хватают живых

— Ну же, Клаутов, — капитан посчитал, что дал журналисту достаточно времени на размышление, — будьте же мужчиной! За все свои поступки надо отвечать. Я где-то даже готов по-человечески понять вас: уничтожив вещественный пароль, данный вашему прадеду секретарем райкома, Вацетис, фактически, за руку привел его к подножию виселицы. Поэтому, хоть вы и немало меня помурыжили и попортили крови, явку с повинной я вам, так и быть, оформлю.

Вот, значит, как дело было, понял Петр. Интересно, зачем это было нужно капитану Вацетису? Небось, план у них был по пособникам, не иначе… Или его "бросили на низовку", как тогда говорили, чтобы укрепить в освобожденной Белоруссии районное звено наркомата? Требовалось быстро и эффектно отличиться… Какая теперь к чёрту разница, для чего? С трудом оторвавшись от своих мыслей, журналист ответил:

— Капитан, решили повторить "подвиг" своего коллеги и безвинно подвести под статью еще одного Клаутова? Трудновато вам придется: против меня нет ни одной прямой улики…

— Так ты отказываешься писать явку?! Все равно я тебя посажу: совокупности косвенных улик вполне хватит для…

Резко прозвенел телефонный звонок. Капитан, не договорив, снял трубку.

— Сидорцев! — В полумраке полуослепленный Клаутов скорее угадал, чем увидел, что контрразведчик встал, и весь дальнейший разговор продолжал стоя. — Так точно, товарищ полковник, работаю с подозреваемым Клаутовым, думаю задержать. Нет, никуда не убежит, но способен помешать следствию: якшается с МУРовским офицером, неким майором Гусевым, и постоянно посещает место преступления. Что, помогает милицейскому следствию? Думаю, лукавит, товарищ полковник. Факт, что убийство совершил он! Нет, не написал, отказался. Так точно, прямых улик пока не имеется. Так точно, знаю, что он журналист, но… То есть как отпустить? Он же… Слушаюсь, товарищ полковник! — Положив трубку, капитан почти с минуту молчал. — Знакомы с полковником Трифоновым? — услышал, наконец Петр обращенный к нему вопрос.

Клаутов много слышал о Трифоновве, начальнике отдела, в котором работал Гусь, но знаком с ним, конечно же, не был. Отчего это Сидорцев интересуется его связями в МУРе? Ведь наверняка же контрразведчик говорил по телефону со своим руководителем, а не с Трифоновым: стал бы он во фрунт вытягиваться перед милицейским! Значит, это на МУРовского полковника ссылался эфэесбешный начальник, разговаривая с капитаном. А того, в свою очередь, накрутил Михаил, узнав от Тани, что его друг поехал "на беседу". Ай да Мишаня! Петр сообразил все это быстрее, чем вам понадобилось времени, чтобы прочесть изложение хода его мыслей. Оценил он и то, что капитан вернулся к вежливому "вы".

— Да, с полковником Трифоновым я знаком хорошо. Вместе с его офицерами мы раскрыли не одно запутанное дело, — скромно сообщил журналист: знай наших! Закинув ногу на ногу, сообщил: — Думаю, что убийство Вацетиса мы тоже распутаем. Я так понимаю, что свободен? Или вы собираетесь вторично снять с меня подписку о невыезде?

— Вы свободны! — ледяным тоном сообщил капитан и многозначительно добавил: — временно. Но учтите: теперь, собирая против вас улики, я буду делать это не только выполняя свой служебный долг, но и защищая свое реноме в глазах руководства. Усвоили?

Клаутову стало несколько не по себе, но он постарался не подать виду. Встав на ноги, Петр снисходительно бросил:

— Если вы, капитан, действительно заботитесь о своем авторитете, не тратьте на меня времени и ищите настоящего убийцу, мой вам совет!

Реплика "под занавес" вполне Петру удалась, однако на душе скребли кошки. Опасения разделила и Татьяна:

— Чёрти что! Белградская ситуация зеркально повторяется. Там Шошкич, здесь этот Сидорцев маниакально, ничего другого не желая принимать в расчет, стремится упрятать тебя за решетку…

— Явление следует рассматривать во всей его полноте, — даже в трудную минуту Клаутов не мог отказать себе в удовольствии поёрничать, — не меня, дорогая переводчица, а нас: что в Сербии, что здесь ты выступаешь в роли соучастницы. Считает же капитан, что "на дело" я ходил в компании с тобой!

— Тем более! Отсюда мораль: спасение утопающих — дело рук самих…

— Не согласен: у нас есть Миша Гусев. Хотя, конечно, споспешествовать ему надобно в меру сил, не жалеючи времени и живота своего! — Борисова фыркнула и притянула Клаутова к себе.