Мертвый - хит сезона (ЛП)

Всю дорогу, пока она шла до кафе, Лора успокаивала себя. Она не переставала убеждать

себя, что ничего страшного не случилось, но, тем не менее, нервная дрожь в руках,

заставляла сжимать ремень сумки, испуганно и часто озираться по сторонам. Даже не

смотря на то, что она в лучших традициях этикета опоздала на пять минут, все равно

пришла раньше Савьен и теперь совершенно не знала, за какой столик следует присесть.

Она медленно опустилась в кресло и пощелкала в телефоне, полистала каталоги T & C,

которые выстроились в ровную стопочку на подоконнике, пытаясь выглядеть

беззаботной. В эту секунду девушке очень захотелось, чтобы у нее был резервный

переключатель, который бы поставил ее в совершенно расслабленное состояние.

К тому времени, как появился Севьен и седая женщина, Лора была так напряжена, как

будущий отец перед дверями роддома. В течение десяти минут она вновь перебрала все

варианты разговора, но так ине была до конца уверена, что продумала все. Севьон ни за

что не расскажет её ничего о Кармелле. Хуже того, когда он открыл дверь для румынки,

Лора была уверена, что даже не узнает ее. Конечно, он думал, что она была кем–то еще,

когда она позвонила, и она уже была готова к смущенному взгляду и извинениям.

– Ах, мисс Карнеги! – сказал Севьен, увидев ее. – Так рада, что вы пришли. Вы помните

мою жену, Гортензию?

– Приятно снова видеть вас, – сказала Лора.

Гортензия кивнула.

– Я не знала, какой стол лучше занять, – сказала Лора.

– Нет необходимости, мы тут постоянные клиенты.

Хозяйка,завидев их,пригласила к угловому желтому столу. Лора чувствовала себя

жесткой, чрезмерно вежливой, напряженной – но очень прилагательной. Руби, бы

оценила такую перемену. Но Севьены, похоже, не заметили.

– Пьер говорит мне, что ты помогаешь Джереми Сент–Джеймс, – сказала Гортензия,

наклоняясь вперед на локтях, как будто Лора была самым интересным человеком в мире.

– Я только конструирую модели. По правде, Джереми, просто говорит мне как что

должно выглядеть, а я лишь выполняю пожелания. Что касается посадки изделий – он

просто звезда на всем севере.

– Поэтому, хочу тебе, сказать, когда надеваю одежду от него, у меня такое ощущение, что

сшито специально по мне. Сидит идеально. У меня есть вещи, сделанные на заказ, и его

одежда подходит так же хорошо. Не так ли, Пьер?

Севьен ответил своей жене, обратив внимание на Лору.

– Его одежда изысканно сидит на теле; все это знают.

– Не могу дождаться, когда вы скажите ему это лично, – просияла Лора.

Муж и жена посмотрели друг на друга, а затем повернулись к Лоре.

– Итак, – сказал Севьен, – где ты выросла?

Лора была так счастлива, что у нее был ответ на вопрос, и не пришлось лепетать не

понятно о чем. Хотя, может быть. Это был лишь вопрос вежливости. Она не знала. Но

начала свой рассказ с адской кухни, в эпоху, когда она жила с матерью, сестрой,

отсутствующим отцом и системой общеобразовательных школ, которая оставила девочек

наедине с собой, когда у мамы не было свободного времени.

– Она должна была отдать нас в частную школу, но у нее не было денег. Таким образом,

мы были первыми белыми детьми в школе Далтон, которые получили финансовую

помощь. Понимаете, мама шила для каждой первой леди после Барбары Буш, поэтому

она пообещала, что костюмы от кутюр будут выставлены на торги для фандрайзеров.

– Ах! Она была в Скаази! – сказал Севьен. – Ты и твоя сестра родились для этого бизнеса.

– Раньше я ходила в магазины на Пятой авеню, типа Шанель, заходила в раздевалку,

вырезала этикетку и вшивала этикетку в свои вещи. – Она остановилась, чтобы

рассмешить Пьера. – Все это было нужно, чтобы тусоваться с самой крутой компанией в

Далтоне. Правила там были, как в гарнизоне«Кейтлин Вендерспир». Они не общались с

теми, кто покупал одежду в «Gap». Наконец-то я привлекла их внимание главным

трендом сезона курткой–дуони бирюзового цвета, на которую нашила лейбл Alexander

McQueen. Она пригласила меня на ее вечеринку по случаю дня рождения в «Windows on

the World». Я был так взволнован, я начал шить что–то еще, платье–макси с бахромой, и

спросила свою сестру Руби, какой ярлык на него прикрепить. Ну, а Руби рассказал всем,

что я перешила украденные ярлыки на куртку с домашней рубашки.

– Ужасно! – воскликнул Севьен.

– И ты отправилась на вечеринку? – спросила Гортензия.

– Да, но со мной никто не захотел говорить на ней. Это было последний раз, когда я

делала что–либо подобное.

Прошло полчаса, а она так и не продвинулась в разговоре ни на йоту. Она поддерживала

разговор. Но никак не могла перевести его в нужное направление.

– Так твоя сестра собирается шить свадебное платье? – спросил Севон. – Может её стоит

сразу открыть свою линию по их производству? Зная её размах. – Пьер улыбнулся. – И ты

хотела расспросить меня об этом? Будете работать вместе?

Лора зашла в тупик. Её хотелось придерживаться правды и в тоже время не сильно

затягивать во все это Руби. И на одном дыхании ей пришлось спросить их о Кармелле.

– Ну, я рассказал ей о том, что Кармелла хочет начать свое дело. – Лора сделала паузу,

оценивая их реакцию, но ни одна морщинка их не выдала. Проклятые профессионалы. –