Мертвый континент 1 (СИ)

  Наверху гуляет холодный ветер, серые тучи толпятся над головой, словно раздумывая, пролиться дождем или нет? «Гангут» плетется, как обыкновенная надводная посудина, волны злобно колотятся в борта, будто торопятся забодать нахала, пока он опять не поднялся в воздух. С неба слышится посвистывание и вой. Это приближается посыльный катер – небольшая транспортная машина вертикального взлета и посадки. Круглой формы, кабина пилота сверху. За характерный вид на жаргоне моряков называется «корзина». Именно этот аппарат должен доставить Павла и четверых курсантов на «Варяг». Громадный, как стадион в Лужниках, авианосец застыл темно-серым материком милях в трех от экраноплана. Посылочный катер сел в уголке необъятной палубы и, едва все вышли, подъемник опустил его на второй ярус палубы. Пока вахтенный матрос бежал к ним от рубки, Павел с любопытством огляделся. Он ни разу не был на «Варяге» и увиденное впервые поражало воображение. На огромной палубе нет никого. Время от времени броневые листы покрытия расходятся, из темных недр появляется штурмовик. Едва плита подъемника становится на один уровень с палубой, как крылья расправляются, носовая часть самолета приподнимается. Двигатель свирепо взвывает, штурмовик поднимается вертикально вверх и вбок, валится на крыло и с оглушительным ревом уносится вдаль. За ним другой, третий. Патрульные группы штурмовиков выполняют единственную задачу – уничтожение обнаруженных кораблей контрабандистов и вообще всех плавательных и летательных аппаратов, что не отвечают на запросы «свой-чужой». Кроме того, регулярно проводятся ковровые бомбардировки береговой линии в глубину на пятнадцать-двадцать километров. Создается полоса мертвой, в буквальном смысле, земли вдоль побережья Атлантического океана. Однако желающих сколотить состояние на сокровищах Мертвого континента достаточно и работы кораблям и самолетам хватает.

  Вахтенный матрос проводил до двухместной офицерской каюты. Павел положил сумку на койку, огляделся. В глаза бросились знаки различия подполковника на полевом кителе, что висит напротив. Его поселили в один кубрик с офицером главка, понял Павел. Поморщился, но делать нечего, придется потерпеть столичного хлыща, что соизволит побаловаться войнушкой. Прошел в умывальник – надо умыться с дороги, сбрить щетину. Закончив бритье, взглянул еще раз в зеркало. На похудевшей роже уныло блестят равнодушные глаза, морщины на лбу словно приклеились, как будто их обладатель находится в постоянных раздумьях о мировых проблемах. « Размышляй не размышляй, все равно тебя выкинут. И наверно, правильно», - подумал Павел. Распахнул дверь, бросил полотенце, стараясь попасть на вешалку. Попал. Прошел к койке, сунул в боковой карман сумки дорожный туалетный набор. За спиной раздается странно знакомый голос:

  - Здравствуйте, я ваш сосед по комнате.

  Павел не спеша поворачивается. На второй койке сидит мужчина, смуглый, волосы седые, как семидесятилетнего старика, но лицо молодое. Самое примечательное во внешности соседа – глаза. Большие, по-восточному чуть-чуть вытянутые в уголках, в обрамлении густых ресниц такой длинны, что казались искусственными. Мужчина поправил длинную челку, в глазах мелькнуло удивление.

  - Сашка, ты что ли? – изумленно спросил Павел.

  - Пашка? Вот дела! – тихо произнес мужчина, - никак не ожидал тебя встретить.

  Павел широко улыбнулся, с радостью сжал протянутую ладонь. Это был его старый товарищ и однокашник по институту, Александр Пульвердиев. Фамилия странная для русского уха, но это потому, что отец Сашки был азербайджанец, а мать русская. Сын получился по-восточному смуглым, в отца, а удивительные глаза достались от матери. Пульвердиев был хорошим, добрым парнем, одним из тех, о ком Павел всегда вспоминал с теплым чувством. Александр пробежал взглядом по широким плечам, выпуклой от мускулов груди Павла, с завистью произнес:

  - А ты изменился, вроде как ростом выше стал.

  - И только, - рассмеялся Павел, - погоны, сам видишь, какие. Да и те скоро слетят.

  - Чего так?

  Павел сел на койку, улыбнулся.

  - Садись, расскажу…

  И рассказал. Все, без утайки и приукрашивания.

  Александр помолчал, сочувствующе покачал головой.

  - М-да, дела … Помню Юрочку, как же. Вроде нормальный парень был.

  - Он и сейчас нормальный. Это я такой, сдвинутый, - махнул рукой Павел.

  - Да, жаль. Не сложилось у тебя. Ну, ничего, не пропадешь на гражданке. Не все служат, многих силой в армию не затащишь, готовы на все, лишь бы не служить. Да, Паш… Я, как ты уже успел заметить, тоже с двумя большими звездами. Надеюсь, ты не думаешь, что я…

  - Нет. У тебя вся голова белая, а была черной, как головешка. Сразу видно, что звезды заработаны честно. Там трубил? – кивнул Павел в иллюминатор.

  - Не совсем, - ответил Александр, - севернее, в Канаде.

  - Там до сих пор холодрыга страшенная, какая жизнь может быть подо льдом? – удивился Павел.