Месяц на море

– «Я боюсь быть одна, боюсь быть обузой для взрослой дочери. Мне нужен человек, который подаст стакан воды. Мы подходим друг другу, он тоже одинок…» Вот что стоит за этими тремя словами – месяц на море. Сама того не сознавая, ты пыталась решить задачу, которую когда-то себе поставила. Ведь ты часто говорила именно это: «Серафима должна жить своей жизнью, у нее должна быть семья, я не должна стать ей обузой!» Поэтому поездка в Анапу – это был один из вариантов решения этой задачи.

– Наверное, – вдруг согласилась Архипова, – наверное. Я тогда так себя и чувствовала – решительно, собранно.

– Не расслабленно, как это должно быть на отдыхе, в присутствии мужчины, который ухаживает…

– О, я тебя умоляю… – замахала руками Архипова. – Не говори мне о Колесникове… Я опять буду рыдать! – воскликнула Александра.

– Не буду о нем говорить, я просто хочу сказать, что жизнь как-то сама все регулирует. Система очень умная, эта наша жизнь. Она взяла и все повернула так, что не надо жалеть о знакомстве с Колесниковым, о своем решении поехать. И уж тем более не надо рыдать. Умей видеть знаки, пользуйся подсказками.

– Ты думаешь? – Архипова с надеждой посмотрела на Лелю.

– Я знаю.

В этот момент распахнулась дверь и появилась Степанова с подносом.

– Вот кофе, оладьи, джем. Кто соленого хочет – сыр настрогала. Но надо есть все быстро, нам на сборы осталось три часа.

– Как три часа?! – округлила глаза Александра. – Мы не успеем!

– Успеем, – властно сказала Таня, – нам собраться час. На все про все. Ты же прическу не делаешь?

– Какая прическа?! Она еще короче, чем обычно, постригла свои вихры, – хмыкнула Леля, намазывая варенье на пышный оладушек и передавая его Александре.

– Спасибо, – машинально сказала та и впилась зубами в жирное тесто.

Подруги подмигнули друг другу.

– Под венец пойдешь в новом костюме? Цвета вологодского масла? – как бы невинно спросила Леля.

– Я пока под венец не иду. У нас пока гражданский акт. Ты же знаешь, зачем дразнишься.

– Не важно. Костюм тот? Светлый?

– Да, шляпу под него уже Серафима купила.

– Прекрасно, – заметила Леля, – даже голову можно не мыть, сэкономим еще полчаса.

– Ладно тебе, – урезонила ее Степанова, – сейчас поедим и начнем собираться. Нам надо быть на месте в шестнадцать часов. Серафима приедет прямо туда.

– А шляпа?! – забеспокоилась Архипова.

– Мать, ну ты даешь, ты даже не спросила, как долетела дочь! А про шляпу беспокоишься.

– А я не волнуюсь, знаю, что долетит хорошо, а Стас ее доставит в лучшем виде. И поможет, и поддержит.

– Во как этой истеричке с мужиками везет, – сказала Леля.

Степанова на нее зашикала.

– Ничего, пусть правду слушает, – сказала Леля, допивая кофе.

Через полчаса вышедшая из ванной Архипова отдала себя в руки подруг. Леля ей пыталась высушить волосы, Степанова наносила макияж.

– Таня, только всего чуть-чуть, совсем немного. Иначе мне сразу на панель надо. И жених убежит из Дворца бракосочетания…

– Не волнуйся. Я чуть-чуть. И только потому, что примета, традиция и прочее.

– Вообще, я это впервые слышу – что невесту должны собирать подруги. Причесывать, красить, помогать одеваться.

– А вот у нас в нашей северной деревне именно так всегда и было. И сейчас так. Понятно, что приглашают теперь всяких стилистов, а подруги вертятся под ногами и мешаются, но обычай был, есть, и ему следуют.

– У вас там красиво, – сказала мечтательно Архипова, – я бы прям сейчас туда сбежала. В ваше белоснежное безмолвие.

– Сиди! Путешественница! Уже съездила! Теперь дома будешь с мужем сидеть и ездить тоже с мужем, – Степанова подпустила в голос сердитых ноток.

– Девочки, вы там быстрее. – Леле надоело возить феном по непослушным волосам Архиповой. – С прической все закончено.

Степанова наконец отошла от Александры.

– Вот, по-моему, она прекрасна!

Все посмотрели в зеркало. Там они увидели красивую женщину с выразительными глазами и торчащими на макушке волосами.

– Это что-то, – проговорила Архипова и скомандовала: – Давайте этот ваш безумный костюм цвета вологодского масла. Я готова идти замуж.

– Так бы давно! – в один голос обрадовались подруги.

Костюм был действительно цвета вологодского масла – не желтый, не белый, не кремовый. Он был неуловимо теплого цвета, мягкого, блестяще-маслянистого и в то же время очень нежного. Как это удалось совместить в одной ткани, оставалось загадкой. Когда Архипова надела юбку, всем показалось, что вокруг ее бедер и ног струится солнечный свет. Когда она надела жакет – превратилась в королеву. Смуглая кожа, темные глаза, черные волосы – все это стало еще ярче, еще значительнее.

– Господи, ты бы себя видела, – произнесла Леля.

– Хорошо? – улыбнулась Александра.

– Слов нет! – выдохнули подруги.

Накинув легкий меховой жакетик, Архипова пошла к двери.

Через полчаса вся группа вышла из подъезда и села в машину.

– Ты где эту шикарную машину взяла? – шепотом спросила Архипова у Тани.

– Один приличный господин свою уступил.

– Водителя этого красивого он тоже уступил? – добавила Леля.

– Господи, у тебя третий муж, угомонись, – шепотом сказала Таня.