Месяц в небе. Практические заметки о путях профессионального роста

Первый раз нас тряхнуло за два дня до цунами. Ощущения от землетрясения на пятнадцатом этаже токийского небоскреба воскресили давно забытое воспоминание о покраске фасада дома в стройотряде, когда бригада, готовившая место для маляров, прибила леса к деревьям. Тогда во время ветра нас качало из стороны в сторону вместе с дощатым полом и банками краски. Вот и толчки в три с небольшим балла, докатившиеся до Токио от эпицентра, находящегося в трехстах километрах, вызывали легкую морскую болезнь.

Хозяева встречи и сопровождающие меня японские коллеги прореагировали на них мимоходом, как отмечают у нас в Нью-Йорке неожиданный июньский ливень:

– А, – сказали они. – А это землетрясение!

– Сильнее, чем обычно. И долго как!

Вздохнули, вежливо поинтересовались, приходилось ли мне раньше испытывать подземные толчки, и как ни в чем не бывало вернулись к вопросу виртуализации хранения данных. Комната походила из стороны в сторону еще пару минут и успокоилась. Никто не хватал с полок каски и фонари, непременно имеющиеся в наличии в любом японском офисе или гостиничном номере, не устремлялся в организованном порядке вниз по лестнице и даже не пытался залезть под массивный деревянный стол конференц-зала. Я тоже перестала беспокоиться: судя по всему, новые здания в Токио были рассчитаны на куда более сильные подземные толчки.

Уже к вечеру землетрясение лишь изредка всплывало в разговорах, да и то скорее как забавный казус и приятная нейтральная тема.

– Надо же, больше четырех минут длилось!

– А обычно?

– Не больше двух-трех, у нас такое каждый месяц.

Впрочем, даже во время ужина замлетрясение не так сильно занимало умы – куда больше нас интересовали темы культурных различий. Например, моя японская коллега, ранее не бывавшая в Европе, как раз приехала из своей первой поездки в Милан, где больше всего ее поразили две вещи. Во-первых, то, что там сохранен старый центр – в азиатских городах новая застрой ка ведется свободно, без заботы о сохранении исторического облика. А во-вторых, величина собора: в Европе храм выше государственных зданий. В Японии роль правительства и императора всегда была гораздо значимей, чем роль религии, и это отражено в относительных размерах построек.

В Токио я в первый раз подписала русскоязычным читателям экземпляры вышедшей три месяца назад книги «Вверх!». А они поделились со мной рассказами об особенностях японской офисной жизни. Так я узнала, что общение с клиентами или штаб-квартирой в Японии крайне регламентировано и часто требует нескольких уровней утверждения. Мне это очень помогло понять ряд проблем, с которыми мы столкнулись у себя в компании при организации технической поддержки. Например, почему в Японии ждут очередного моего визита, чтобы с задержкой на пару месяцев сообщить о проблемах, а не просто отправляют электронное письмо разработчикам. А японская команда действовала обычным для нее образом, в соответствии с существовавшим годами процессом и этикетом, заведенным во времена продажи стабильных аппаратных средств, а не системного программного обеспечения, не рассчитанного на полное тестирование в лабораторных условиях. Книга не только помогла мне найти сотни друзей по всему миру – сам мир становился шире.

Я постепенно поверила, что землетрясение – это действительно просто погодные условия. И когда в шесть утра у меня над головой залязгали трубы и я в конце концов сообразила спросонок, что это вовсе не починка водопровода и что лампа над столом раскачивается неспроста, то почти не испугалась. Я подошла к окну: машины шли потоком, эстакады стояли на месте. Когда лязг не прекратился на шестой минуте, позвонила мужу в Америку, чтобы услышать его голос и убедиться, что мне не страшно. И отправилась на встречу с заказчиком, одну из самых тяжелых встреч в Японии, – извиняться за качество продукта.

За два года работы с ПО, имеющим серьезные проблемы, я научилась делать три вещи: благодарить за терпение, рассказывать, что мы предпринимаем для улучшения продукта, и отправлять специалистов исправлять проблемы. Есть продукты, которые учат отвечающих за их продажи смирению, дипломатии, быстрой реакции и почти дзенскому спокойствию в эпицентре. Наверное, на пути каждого руководителя должен хотя бы раз в жизни встать такой монстр, чтобы одарить бесценным опытом. Правда, его продажа на японском рынке представляет следующий уровень испытаний: умение ритуально признавать свою вину, в течение часа, склонив голову, благодарить за терпение и ждать момента, когда, наконец, можно будет обсудить конструктивный выход из ситуации.

Наконец все закончилось. Мне не терпелось вернуться домой и перевести дух. Самолет вылетал из Нарита в 3 часа дня, посадка началась в 2:15. Землетрясение ударило в 2:45.